- Нет, этому вы нас не учили, - ответила, улыбаясь, Ольга. - А всем остальным приходилось заниматься.
- Ну а главное твое устремление?
- Конечно, хирургия!
Он утвердительно кивнул.
- Ну вот что, доктор... - он вдруг забыл ее фамилию.
- Ургалова... - подсказала она.
- Я и говорю, доктор Ургалова. Во-первых, если мне не изменяет память, я тогда, на комиссии, когда ты отказалась остаться у меня на кафедре, весьма и весьма обиделся на тебя. Теперь вижу, что был не прав. Во-вторых, непременно придешь на кафедру факультетской хирургии и все, что сейчас рассказала мне, слово в слово повторишь студентам. Даже более подробно, скажем, о личной твоей жизни. Ничего, не стесняйся, девушкам это особенно необходимо. А в-третьих, тема твоей будущей работы о социально-гигиенических условиях жизни северных народностей весьма интересна. - Он на несколько секунд задумался. - Что-то не помню я, чтобы такая работа была. И давно ты над ней сидишь?
- Около трех лет. Если бы я жила эти годы где-нибудь в другом месте, я, наверно, выбрала бы себе чисто хирургическую тему. Но связала свою жизнь с далеким таежным районом и заинтересовалась судьбой местных народностей...
Профессор утвердительно покачал головой.
- Что касается твоего пристрастия к хирургии, то, по-моему, одно другому не мешает. Это твое давнее пристрастие, как я помню.
Наступило короткое молчание.
- А как ты устраиваешься с книгами? - спросил профессор. - Ведь приходится привлекать немалый научный и, я бы сказал, специфический материал.
- Книги получаю из ленинградской Публички, да и в нашем краевом центре богатая научная библиотека, прекрасный этнографический музей. Мне еще предстоит съездить в селения, где живут малые северные народы. В Богородский район - к ульчам; в верховья реки Бикин - к удэге. Там тоже есть долгожители, на их памяти время, когда они еще жили родовым строем; да и судьба наших орочей, которых осталось всего триста пятьдесят человек, дала мне важный материал для диссертации...
Профессор с интересом слушал.
- Просто молодчина ты, - произнес он задумчиво. - Все это исключительно интересно, хотя и страшновато...
- Что страшно, профессор? - испуганно спросила Ольга, подумав, что "страшновато" относится к ее будущей защите.
- Страшно, что целые народности в недавнем прошлом вымирали от таких болезней, которые практически теперь уже почти не встречаются. Ну, а когда думаешь представить свою диссертацию и куда?
- Года через полтора, а защищать хотела бы у вас, Сергей Михайлович. Здесь я училась, здесь и защищать хочу. Порекомендуйте мне консультанта и научного руководителя для моей темы.
Подумав, Авилов сказал:
- Хорошо, поговорю на днях с профессором Крутицким. Он видный гигиенист, заведует кафедрой организации здравоохранения.
- Спасибо, Сергей Михайлович, - сказала Ольга.
- Все-таки увлекла ты меня, старика, своими орочами, удэге, ульчами. Да-а-а, при желании, оказывается, везде можно найти для себя много интересного. Ох, как мало мы еще любознательны. Ну, чем еще могу помочь?
- Разрешите присутствовать на ваших операциях.
- Пожалуйста, дорогая, сколько угодно. Мои операционные дни - вторник и четверг. А сегодня у нас что?
- Суббота.
- Ну и отлично. Во вторник буду оперировать одного старичка...
- Что у него?
- Пищевод...
- Мне это интересно!
- Приходи, коли интересно. Будешь ассистировать. Вторник, в одиннадцать. Ну, просто молодец, что навестила.
Он снял халат, подошел к зеркалу, огладил бороду, надел шляпу, взял в углу свою палку с костяным набалдашником и, пропустив вперед Ольгу, вышел следом за ней.
- Хочешь, подвезу? - предложил он.
- Спасибо, Сергей Михайлович, у меня еще много дел. Привет супруге.
- Спасибо, передам! - и сказал шоферу: - Домой!
Ольга медленно шла вдоль тенистой аллеи больничного парка, охваченная воспоминаниями давней уже студенческой жизни, и ей почему-то стало грустно. Потом ей вспомнился Агур и Алеша Берестов, и она подумала, что не Юра, а именно Алеша, как врач, непременно понял бы все, что теперь творится у нее в душе.
Ольга, как когда-то, прямо из больницы пошла по набережной Карповки, потом свернула на Кировский проспект и на площади Льва Толстого села в автобус. Всю дорогу до дома она думала о предстоящей встрече со студентами и о том, как она, приехав из глухой таежной глубинки, будет ассистировать самому профессору Авилову.
