- До двухсот двадцати подскакивало, - сказала Зинаида Парфентьевна. Юра помнит, какой он был, Василий Прокофьевич, здоровяк. А вот после Клавушки совсем сломался.
- Ладно тебе, - стараясь казаться бодрым, произнес Торопов. Давай-ка нам чайку покрепче!
За чаем Ольга рассказала об орочах, об их старинных нравах и обычаях, которые кое-где еще сохранились, а рассказ о том, как Уланка приезжал покупать ее в жены Тимофею, рассмешил Тороповых, и Ольга была рада, что хоть на короткое время вернула им бодрое настроение.
Уже в восьмом часу, тепло простившись с Тороповыми, Ольга и Юрий ушли.
Вечер выдался тихий и теплый, и они решили прогуляться по Невскому. Хотя белые ночи уже давно прошли, еще не смеркалось и фонари не горели.
Ольга предложила зайти в кафе "Север", съесть мороженое, но все столики были заняты и Юрий не захотел ждать. Тогда они купили эскимо и, посмеиваясь, на ходу стали есть.
- По-студенчески! - весело сказала Ольга, держа мороженое в вытянутой руке, чтобы липкие капли не попали на платье. - Наверно, подумают про нас: "Вот провинциалы!"
- Чепуха, на каждом углу продают.
- Тебе, конечно, будет смешно, но в Агуре я тосковала по эскимо на палочке и шоколадным конфетам. Вот, думала я, приеду в Ленинград и, кроме мороженого и конфет, ничего есть не буду. А ты, Юра? - спросила Ольга, весело улыбаясь.
- А я о хорошем армянском коньяке от трех до пяти звездочек. Надоел таежный спиртяга с разводкой.
- Ты и без разводки неплохо его пьешь!
Он ответил шутливо:
- С горя приходится...
- С горя? - воскликнула Ольга. - Какое у тебя горе?
- Да я так, к слову, - засмеялся он.
Она бросила в урну палочку от мороженого и, вытирая платком губы, спросила:
- Пройдемся еще или к трамваю?
- Дойдем до Казанского, там стоянка такси.
В такси Ольга взяла Юрия за руку, положила голову ему на плечо.
- Юрка, когда мы начнем тратить наши деньги? - вдруг спросила она. Я хочу купить себе золотые часики с браслетом. И, конечно, золотое обручальное кольцо... - и рассмеялась.
- Купи, что же тут смешного!
- Нет, я вспомнила, как однажды Аркадий Осипович во время операции заметил у меня на руке колечко с агатовым камешком и пришел в ярость: "Разве вас не учили, что на хирургию нельзя приходить с амулетами!"
- Действительно нельзя?
- Вообще не полагается. А я про колечко почему-то забыла. Юрка, что мы купим Аркадию Осиповичу и Лидии Федоровне?
- Не знаю. Решай сама!
- Во-первых, я ему куплю большую подарочную коробку с папиросами. А во-вторых... Что, Юра, во-вторых?.. Ага, во-вторых, две бутылки коньяку: одну с тремя, другую с пятью звездочками. Согласен?
- Мне решительно все равно!
- А что Алеше? Ну, Алеше ты сам что-нибудь купишь. А Фросечке мы купим шерстяное платье... Итак, с завтрашнего дня начнем с тобой тратить деньги. Согласен?
- Завтра не могу.
- Почему?
- Завтра я снова поеду в академию. Поговорю относительно темы. А ты, Оля, разве не собираешься к своему профессору Авилову?
- Собираюсь. Мне надо с ним повидаться, посоветоваться. Тему свою я, понятно, менять не буду. Я уже много сделала. Условно назвала ее "Изменение социально-гигиенических условий малых народов Севера за годы Советской власти". Правда, я беру в основу, как мне и советовали в Хабаровске, на кафедре организации здравоохранения, только часть народностей: удэге, ульчей, амурских нивхов и, разумеется, наших орочей. Тут она уловила ироническую усмешку на лице мужа. - Ты что это, Юра?
- Когда твой профессор Авилов узнает, что орочей осталось всего триста человек, он, наверно, удивится...
- Народность, конечно, малая, а проблема большая, - возразила Ольга.
- Тебе видней... Я столько же понимаю в медицине, как ты, вероятно, в моих лесах.
- Конечно, в кактусах и пальмах я не понимаю, а нашу дальневосточную тайгу все-таки знаю.
В это время шофер спросил:
- Проспект Газа, какой номер?
- Вот тот дом, угол Огородникова, - сказал Юрий.
Берестов не скупился на письма. Он писал их часто и отправлял авиапочтой, так что Ольга Игнатьевна была в курсе всех агурских дел. В свою очередь, и она аккуратно отвечала Алеше, Юрий даже иронически посмеивался над их перепиской.
