- Пожалуйста, не дышите мне в затылок! - попросила она рассерженно.
- Простите! - извинился бородач, но остался на месте.
Телефонистка на этот раз сразу дала Турнин. К радости Ольги, к аппарату подошел Аркадий Осипович.
- Доброй ночи, девочка моя, рассказывай, что случилось?
Ольга почему-то оробела, ничего не могла ответить. Тогда бородач, жарко дыша ей в затылок, зашептал:
- Что же вы молчите, вас же спрашивают?
И Ольга сказала:
- Здравствуйте, Аркадий Осипович...
- Ну вот, слышу наконец твой милый голос, - произнес Окунев. - Так что же у тебя хорошего?
- Все плохо...
И стала сбивчиво излагать ему историю с Марией Хутункой.
- Конечно, все это весьма неприятно, но ничего не поделаешь. И для меня эта ночь была неудачной. И это все у тебя?
- Нет, Аркадий Осипович, еще не все... Сейчас привезли еще одного больного - инженера из Мая-Дату...
- Что у него?
- Аппендицит, и, кажется, банальный... Вот я и решила попросить вас...
Сразу догадавшись, о чем она собирается просить, он перебил:
- А ты уверена, что банальный?
- По-моему, да!
- Так оперируй, если банальный! Новое дело! Не банальный с перитонитом ты оперировала, и, судя по твоим словам, правильно оперировала, а банальный не можешь...
- Разве я имею право после того, что произошло с Хутункой? - спросила она дрогнувшим голосом. - Мне страшно, Аркадий Осипович!
Он сердито оборвал ее:
- Доктор Ургалова, не сентиментальничайте, вы не бедная Лиза старого писателя Карамзина, а советский врач! Немедленно приступайте к делу, прооперируйте инженера из Мая-Дату. Вы уже, доктор Ургалова, не новичок! и перешел на ласково-шутливый тон: - Вот и все, девочка моя. Тебе, я думаю, ясно, что я говорил? И в конце концов, будь мужчиной, не срами себя перед инженером. На днях приеду. Пока, желаю удачи! - и повесил трубку.
Ольга отошла от телефона, и глаза ее встретились с глазами бородача.
- Как же вас зовут, в конце концов? - в сердцах спросила она, словно желая излить все недовольство собой на этого человека, который ходит за ней по пятам.
- Медведев моя фамилия, - ответил он. - Николай Иванович Медведев, а просто - Коля...
- Знаете что, Николай Иванович, идите ко мне в комнату и ложитесь спать.
Он не понял.
- Да-да, идите и ложитесь спать, а то будете ходить за мной, как тень, а я должна сосредоточиться.
Она провела его к себе, усадила за стол, положила перед ним пачку папирос.
- Можете курить!
Когда она вышла, Медведев слышал, как она спросила медсестру:
- Ефросинья Ивановна, у вас еще остались свечи?
- Остались, хватит тебе! - ответила та и добавила: - Иди, у меня уже все готово...
В седьмом часу утра, когда ночная мгла сменилась за окном белым морозным туманом, Ольга покинула операционную. Вместе с Фросей они перевезли на каталке Юрия Полозова в палату, откуда больничный сторож Евлампий Петрович успел убрать труп Марии Хутунки.
Подумав, что Медведев спит, Ольга не захотела будить его и решила посидеть около Полозова, который так хорошо перенес операцию, что ни разу не застонал. Он и сейчас лежал спокойно, откинув голову на подушке, вытянув вдоль одеяла свои сильные, мускулистые руки.
- Медведев уехал? - спросил он тихо.
- Отдыхает у меня в комнате.
- Спасибо!
- Не разговаривайте, больной, сейчас сделаем укол, и будете спать. Все у вас хорошо.
Она была уверена, что все у него хорошо, и, вспомнив недавний разговор с Окуневым, решила никогда больше не жаловаться ему на трудности. Она мысленно убеждала себя, что именно так, с тревог и волнений, и должна была начаться ее самостоятельная работа в Агуре. Теперь, когда орочи спросят ее о Хутунке, она смело, без всякой боязни скажет им: "Слишком поздно, друзья мои, привезли ее. Вот инженера из Мая-Дату привезли в больницу сразу же после первого приступа, и все у него прошло благополучно. А Марию Никифоровну доставили почти в безнадежном состоянии. Уверена, что и Александр Петрович не смог бы ее спасти!"
Сообщив Медведеву, что операция прошла благополучно и Полозов чувствует себя нормально, она предложила Николаю Ивановичу вместе позавтракать.
- Я страшно голодна, давайте выпьем чаю.
