- Никакого телефона! Я тебе сам позвоню!
Так мы и расстались. Вернувшись в Москву, я забыл про странного мужика, поскольку был уверен, что никогда больше о нем не услышу. В то время дикие идеи и безумные проекты стаями носились в воздухе и исчезали, оставив единицы со сказочными выигрышами, а всех остальных в дураках. Каково же было мое удивление, когда через день он позвонил.
- Вылет в пятницу в пять утра. Возьми теплую одежду, паек на неделю, бинокль и паспорт.
Звучало достаточно серьезно, но я не стал бы рисковать, если бы за день до "дня Х" меня снова не отправили в командировку. Теперь, когда дорогу мне оплатили, оставалось просто заехать на ночь в аэропорт. В четыре утра появился мой знакомый в сопровождении двух молодых людей хиппового вида. Один из них говорил с сильным акцентом, похожим на французкий.
Мы погрузились в "Аннушку" и взяли курс на Ладогу. В течение часа самолет кружил над замерзшим озером, высматривая нерп. Ладожская нерпа обычно скрывается в подснежных логовах с выходом под воду через прорубь, но сейчас мартовское солнце уже немного растопило снег, и одного тюленя мы нашли. Я все время вслушивался в разговоры, пытаясь понять, что это за компания. Но за всю экспедицию мне не удалось даже выяснить, как кого зовут. Кем финансируется полет, почему нас пускают в абсолютно закрытые зоны, зачем такая секретность и что предполагается делать с результатами исследований - ничего этого я не узнал тогда и не знаю до сих пор. Больше всего меня смущало, что все трое отлично знали зоологию. То ли ЦРУ завербовало несколько биологов, то ли им удалось закосить под КГБ никаких правдоподобных гипотез на сей счет у меня нет. И уж вовсе не было предела моему удивлению, когда на дозаправке в Архангельске я познакомился с пилотами.
Командиром экипажа был знаменитый летчик с огромным стажем и правом водить самолет практически в любую погоду (на профессиональном жаргоне это называется "большой допуск"). Таких асов на всю Арктику несколько человек, и разные организации готовы платить им зарплату в золотых слитках, лишь бы переманить к себе. Урвать нашего кэпа даже на один рейс могла только очень богатая фирма, каковых среди научных организаций давно не осталось. "Вояки" в 1992 году еще располагали деньгами, но они взяли бы своего человека (у них было два-три настоящих мастера), а не штатского.
В течение часа мы крутились над знаменитыми залежками гренландского тюленя в Горле Белого Моря. Этот вид собирается ранней весной в трех местах Арктики, по нескольку сот тысяч в каждом. Естественно, произвести подсчет такого огромного скопления на глаз невозможно, а оборудования для аэросъемки у нас не было, поэтому цель облета осталась для меня загадкой. На одном ледяном поле с сотнями тюленят-бельков мы решили высадиться, и тут оказалось, что посадки будут по методике "прыгающих экспедиций". Делается это так: самолет приземляется на лед, но не останавливается, а только снижает скорость настолько, чтобы можно было соскочить на ходу. Кто-то один спрыгивает, проверяет состояние льда, и, если он достаточно надежный, машина останавливается. Если же лед плохой, "Аннушка"
делает второй заход и подбирает "разведчика", снова притормозив до 15-20 километров в час. Это довольно нервный спорт, поскольку всегда могут случиться разные неприятности.
Белых с черными головами и "крыльями" на спинах самцов гренландского тюленя нам удалось увидеть только с воздуха, поскольку они располагались на отдельных залежках. Самки при нашем приближении удрали под воду, а очаровательные пушистые бельки остались, и даже давали себя погладить. К сожалению, мы очень торопились, так что на льду провели всего минут пять. Потом мы прошли вдоль восточного берега Кольского полуострова - места очень красивые, но из фауны попался только один обыкновенный тюлень и несколько морских зайцев. Снова заправившись в Иоканге (тоже суперсекретное место - база подводных лодок), мы взяли курс на север. Эта часть Баренцева моря не замерзает благодаря Гольфстриму, и тут зимует кое-кто из птиц, летом гнездящихся в других частях Арктики. С идущего на бреющем полете "АНа" было видно множество чаек (в основном моевок), стайки гаг, кайр, чистиков и буревестников-глупышей. Один раз мы встретили косатку и дважды - семьи белух.
