В течение всего полета мы сидели по двое у каждого борта, подсчитывая фауну.
После того, как я углядел в волнах парочку дельфинов (обычно зимой они не заходят так далеко к северу) шеф проникся ко мне доверием и даже проговорился, что данные учета пойдут во Всемирный Фонд Охраны Тюленей (насколько мне удалось потом выяснить, такой организации не существует).
Ближе к вечеру начались льды. На разводьях живности почему-то было гораздо больше, чем в открытом море. Повсюду лежали тюлени - крупные морские зайцы и маленькие кольчатые нерпы. Кайр и больших морских чаек мы тут уже не видели, но бургомистры, моевки, глупыши, чистики и малютки-люрики летали десятками. Пару раз мы встретили даже китов - малых полосатиков. Трижды мы высаживались на лед, чтобы взять пробы снега. Наконец в очередной полынье мелькнула голова моржа, обитателя мелководий, и вскоре мы увидели впереди сверкающий купол острова Виктория.
Остров невелик и весь накрыт ледяной шапкой, только с одной стороны осталась узкая полоска галечного пляжа. Там стояла полярная станция, уже закрытая. Теперь станцию занимает колония белых чаек, которые летом живут прямо в домиках. В марте их здесь не было, зато перед самой высадкой на остров мы увидели в разводьях четверку нарвалов - пестрых китов с хвостами в форме якоря. Почему-то в этой группе были только лишенные бивней самки. Нарвал питается в основном полярными каракатицами, которых больше в Канадской Арктике и водах Гренландии, поэтому он очень редок в нашей части Ледовитого Океана.
От Виктории одинаково далеко до Шпицбергена и Земли Франца-Иосифа. Мы взяли курс на ЗФИ и добрались туда уже в сумерках. На таком небольшом отрезке пути насчитали 32 нерпы (притом, что многие из них остались неучтенными в своих подснежных пещерках), зато птиц было гораздо меньше. Разок встретился медведь в сопровождении пары белых чаек, и однажды компания очень редких в нашей части Арктики тюленей-хохлачей. Могучий самец с хоботом на носу грозно заревел и сделал несколько скачков навстречу самолету, а обе его самки даже не подняли головы. Хохлачи, в отличие от других тюленей, предпочитают поля многолетнего льда с торосами. Эта троица не была исключением, поэтому сесть поблизости нам не удалось.
Мы приземлились у полярной станции Нагурская на острове Земля Александры. Как ни странно, для нас здесь нашелся бензин, не говоря уже об ужине и ночлеге. Тут меня ждал приятный сюрприз: я встретил троих ребят из Свердловского турклуба, с которыми когда-то просачивался в Долину Гейзеров.
Удивительное совпадение: и на сей раз мы очень пригодились друг другу. Ребята прилетели на ЗФИ, чтобы понырять с аквалангами. Но их единственный фонарик из-за холода стал пропускать воду и вконец испортился. На станции, естественно, были фонарики, но отдавать их никто не собирался. Поэтому бедные уральцы, с таким трудом за огромные деньги добравшиеся в Арктику, могли плавать только в радиусе нескольких метров от полыньи.
Естественно, я отдал им свой фонарик. Мы запаяли его в полиэтилен, и он светил целых полтора часа, прежде чем потекли батарейки. Поскольку самолет не мог ждать, мне удалось провести под водой только двадцать минут. Конечно, в этих широтах не так много подводной живности, как дальше к югу, но все же контраст с царством льда и снега на суше поразительный. Под разводьями в столбах света серым туманом висел планктон, со дна поднимались заросли мягких кораллов, губок, гидроидных полипов. Рыб, правда, было на удивление мало.
Едва взлетев с Нагурской, мы увидели в полынье пару самцов-нарвалов. На этот раз совсем рядом было ровное ледяное поле, и мы шлепнулись на него, даже не высадив "разведчика". Нарвалы выясняли отношения, медленно и как бы лениво фехтуя высунутыми из воды бивнями. Каждый удар этих витых пик сопровождался громким треском. Насколько я знаю, мне довелось стать вторым человеком, снявшим турнир "единорогов".
Почти весь этот день мы посвятили прочесыванию архипелага, изредка присаживаясь за пробами снега или просто в понравившихся местах. То и дело попадались тюлени, моржи и белые медведи, а изредка - белые чайки, самые "северные" из птиц, никогда не гнездящиеся южнее северной границы тундры.
