(Раздается мелодия песенки Малыша.)
Майка (в волнении схватив Попова за плечо). Ты слышишь? Он возвращается! (Бросается к внутренней связи.)
(Теперь слышна песенка. Поет Малыш.)
Тебе нельзя ко мне,
А к тебе мне
Беда...
Вот какая смешная
Получается игра.
Простая шарада,
Как дважды два.
(Майка включает интерком.)
(Комову.) Малыш приближается.
Комов (по интеркому). Понял вас. Попов, на пост внешнего обзора. Майка, оставайтесь на месте.
Попов (поднимается, идет к выходу, чуть насмешливо бросает Майке). Посмотри, посмотри на него вблизи, сосуд скорби. (Уходит.)
(Стремительно входит Комов. За ним Вандерхузе.)
Комов. Вы видели, Яков, опять усы и опять цветные. Строгая закономерность: Малыш к нам, усы - наружу. (Всем.) Приготовьтесь, коллеги.
(Появляется Малыш. В руках у него корзина. Малыш видит Майку, корзина у него опрокидывается, из нее с грохотом падают камни.)
Малыш. Мам-ма!.. Мам-ма...
(Раздается захлебывающийся плач ребенка и резко обрывается.)
(Не глядя на Майку, Комову.) Ты приготовил ответы на мои вопросы? Ты меня заставил думать. Я вспоминал и вспомнил, что я тоже так часто размышляю, как и ты. И часто приходит ответ. Когда приходит ответ, мне удовольствие. Видно, как он приходит. (Садится на пол, разбирает корзину на прутья.) Так я делаю объем для камней... Вот такой...
Комов (подсказывает.) Корзину...
Малыш. Да, корзину. (Начинает плести, приговаривая.) Один прут цепляется за второй, второй за третий, третий дальше... и получается корзина. Видно - как. (Собирает остальные прутья.) Вот куча прутьев, и вдруг - готова корзина. Почему?
Комов. И на этот вопрос я смогу ответить, только когда узнаю о тебе все.
Малыш (требовательно). Тогда узнавай! (Вскакивает на ноги.) Узнавай скорее! Почему не узнаешь? Я расскажу сам.
(Гаснет свет.
В ослепительных вспышках света мечется Малыш.
И в это же время - фонограмма.
Слышится раздирающий треск, хруст, отчаянный крик младенца, удары, звон бьющегося стекла, визг ребенка, мужской задыхающийся голос: "Ма-ри... Мари... Ма... ри..." Малыш во время всего этого носится по рубке. В движениях его отчаянного танца боль: он то ложится на пол, извивается, то вскакивает, снова скручивается в колобок, кружится... Женский, уже знакомый голос стонет: "Шура... Где ты? Шура... Больно как... Я ничего не вижу, помогите мне..." Стон стихает. Всхлипнул младенец и тоже затих. Малыш прерывает свой дикий танец. Все ошеломлены.)
(Торжествующе.) Так было долго. Я устал кричать. Я заснул. Когда я проснулся, было темно. Мне было холодно. Я хотел есть. Я так сильно хотел есть, и чтобы было тепло, что сделалось так.
(Каскад невообразимых звуков заполняет рубку.
Гулы, щелканье, медные удары, зудение...
И разом стихает.)
(Задыхаясь.) Нет. Так мне не рассказать. Так я буду рассказывать столько времени, сколько живу. Что делать?
Комов (ровным голосом). И тебя накормили? Согрели тебя?
Малыш. Стало так, как мне хотелось. И с тех пор всегда было так, как мне хотелось.
Комов (пробует воспроизвести услышанные звуки). А это что было?
(Пауза.)
Малыш. А, понимаю. Ты совсем не умеешь, но я тебя понял. Не могу ответить, ведь у тебя нет слова, чтобы назвать. А ты знаешь больше слов, чем я. Дай мне слова. Ты дал мне много слов, но не те.
(Пауза.)
Комов. Какого это было цвета?
Малыш. Никакого. Цвет - это когда смотришь глазами. Там нельзя смотреть глазами.
Комов. Где - там?
Малыш. У меня. Глубоко. В моем доме.
Комов. А как там на ощупь?
Малыш. Прекрасно. Удовольствие. Ч-чеширский кот! У меня лучше всего. Так было, пока не пришли люди.
Комов. Ты там спишь?
Малыш. Я там все. Сплю, ем, размышляю. Только играю я здесь, потому что люблю смотреть глазами. А там тесно играть. Как в воде, только еще теснее.
Комов. Но ведь в воде нельзя дышать.
Малыш (изумленно). Почему нельзя? Можно. И играть можно. Только тесно.
(Пауза.)
Теперь ты все обо мне узнал?
Комов (решительно). Нет. Ничего я о тебе не узнал. Ты же видишь, у нас нет общих слов. Может быть, у тебя есть свои слова?
Малыш. Слова... Это только у людей. Я знал, что есть слова, потому что помню. По бим-бом-брамселям. Что такое? Я не знаю. Было удовольствие говорить. Игра. Но теперь я знаю, зачем многие слова...
