— Конечно! А ты? Ты кто? Я же тебя совсем не знаю.
— Я? Просто человек.
— Ну и что, что человек, я тоже человек, но ведь ты же где-то и кем-то работаешь?
— Конечно. В котельной.
— Да?.. Наверное, поэтому в нашем доме так тепло? — И она рассмеялась.
— Вообще-то, я работаю в другой котельной, но и там жильцы не жалуются… Я вообще люблю тепло.
— И я тоже. Знаешь, Вера Смоковникова, письмо которой ты прочитал, кстати, а мне ничего не рассказал… она считает, что ты инженер-надомник.
— Пусть считает. Ты ей передай, если увидишь, что я не собираюсь приходить к ней в гости…
— Почему? Она сказала, что у нее соберутся сливки общества.
— Я не сливка. К тому же я их совсем не знаю. Это во-первых. А во-вторых, это уже ее второе или даже третье письмо. Она раньше бросала мне их в почтовый ящик. Не понимаю, зачем я ей нужен?
— Может, она влюблена в тебя?
— Нет. Просто ей скучно, разве не понятно?
— А хочешь, я сейчас сварю картошку, приготовлю селедку с луком, ну, как ты любишь, и заварю свежий чай, а?
— Очень хочу.
Они встретились в магазине: Вера и Полина. Полина, нагруженная сумками, стояла в раздумье перед пустыми полками и растерянно озиралась по сторонам в поисках лаврового листа. Вера подивилась таким тяжелым сумкам.
— Добрый вечер, — сказала она, устраивая свои пустые кошелки на столик возле кассы, куда Полина сгрузила и свою ношу. — Где же это нас так хорошо отоваривают? В спецмагазине для работниц фабрики игрушек?
— Ой, что вы, — простодушно покачала головой Полина, — на рынке.
— На рынке? У вас что, на фабрике такая высокая зарплата, чтобы покупать на рынке?!
— Нет, совсем даже наоборот… Как говорит… — она вдруг осеклась, — неважно кто говорит, но у меня не зарплата, а пособие для безработных…
Полина видела, как раздражена ее собеседница, но не могла взять в толк, при чем здесь она, Полина.
— Вы не передали мое письмо?
— Передала. В тот же день.
— Неужели? И что же он вам ответил? — У Веры раздувались ноздри.
— Ничего. А что он должен был мне ответить? Я позвонила, передала ему письмо и ушла. Вот и все. — Полина еще ни разу в жизни не врала так натурально. Она и сама не знала, зачем это делала. Но не объяснять же разъяренной Вере, что они давно уже живут вместе, одной семьей, что Аркашин полностью доверил ей вести хозяйство и что он самый щедрый, добрый и веселый человек на свете?! Какое Вере дело до того, что они пригласили мастеров, чтобы проделать отверстие между их квартирами и соединить их лесенкой. Что через неделю у них маленькая свадьба, и никто во всем городе — кроме, конечно, работников загса — об этом не знает! Полина вся светилась счастьем, и Вера не могла этого не заметить.
Они обе подумали тогда, что как же это странно, что судьба свела их в этом полупустом, грязном магазине… Зачем? Что они могут сказать друг другу?
— Ну, ладно, заходите как-нибудь… — сказала на прощанье Вера и натянуто улыбнулась.
— Если время будет, — механически ответила Полина и подумала, что будь это в другое время, о таком приглашении можно было только мечтать.
Она спешила домой. Спешила к Аркашину, чтобы порадовать его своими гастрономическими покупками, чтобы приготовить ужин и посидеть вместе с ним, в его комнате перед телевизором, прижавшись к его крепкому и теплому плечу. Чтобы прибавить радости к своей и без того радостной и счастливой жизни. Тот разговор, что произошел накануне, когда она пыталась что-то узнать об Аркашине, ничего не дал. Полина по-прежнему не знала, чем занимается ее возлюбленный. Ну, работает себе в котельной, и пусть себе работает. Правда, когда он начал ей выдавать деньги на хозяйство, она удивилась: откуда они? Деньги были немалые: Аркашин не скупился. А спрашивать его обо всем этом ей не хотелось. Она знала, чувствовала, что все очень скоро кончится, и в результате она останется опять совершенно одна. Так уже было. И не раз. Она несколько раз собиралась замуж, и всегда все кончалось тем, что жених либо уезжал срочно куда-то и не возвращался, либо просто откровенно бросал ее, либо оказывалось, что он женат и у него трое детей. Через все это Полина прошла и теперь подсознательно ждала, что очень скоро произойдет нечто такое, и она снова будет одна. Так не все ли равно, где и кем работает добрый и симпатичный Аркашин, человек, за которым она готова сейчас пойти и в огонь, и в воду?! Какая ей разница, откуда у него столько денег и откуда он приехал! Почему у него совершенно новый, почти чистый паспорт, если не считать записи в графе «дети»: дочь, Наталия. Нет, Натали почему-то.
