— Не знаю. У нас масса времени, чтобы это проверить. Может оказаться и так, что внутригалактическая дорога и межгалактическая на этом отрезке становятся одной и тон же дорогой.
— О'кей. Тогда, чем бы ни была эта большая дорога, мы должны поехать по трансгалактическому расширению на Андромеду, чтобы на нее выехать. По дороге мы проезжаем через эти маленькие шаровидные галактики. Ты не знаешь, как их называют?
— Это просто номера в новом общем каталоге. Не могу запомнить, как их называют.
— Неважно. Ладно, вот тут ты выезжаешь на Андромеду. Видимо, в этот момент ты можешь сделать выбор — поехать ли по местным дорогам в эти галактики или перепрыгнуть в следующие группы или метагруппы, какими бы они ни были.
Роланд снова наполнил свою кружку.
— Да, похоже на то, если посмотреть.
Я откинулся назад и закурил большую глиняную трубку, которую кто-то мне протянул. Она была набита чем-то, но не табаком.
— Так что все это означает?
— Это означает, — сказал Роланд, — что, если ты путешествуешь по главной дороге между скоплениями галактик, то ты будешь скакать во времени назад прыжками в биллионы лет.
— Угу. — Я затянулся и пустил клуб дыма из трубки. — Угу. Но можно ли быть в этом уверенным?
— Нет. Но сложи вместе все то, что мы знаем о способах, какими действует Космострада, вместе с легендами, которые вокруг тебя сложились, и все это обретает свой смысл. — Роланд был еще пьянее, чем я думал. У него закружилась голова, и он помотал ею, чтобы прочистить мозги. — Но я же ни черта не знаю, — признался он жалобно заплетающимся языком.
— Мне кажется, что во всем этом есть абсолютный смысл, — сказал Фитцгор. — И мне до чертиков хочется с вами поехать.
— А куда я еду? — осведомился я.
— К моменту сотворения мира, парень, — сказал один из лесорубов.
Я кивнул на карту.
— До конца этой дороги что-то уж больно долго.
Один из листов я пододвинул Фитцгору и показал пальцем.
— Посмотри на карту местной группы. На Андромеде надо выехать на большую дорогу. А вот отсюда это все должно означать, что надо выехать на галактическую опоясывающую Космостраду и проехать примерно 10000 световых лет до края Млечного пути. Сколько кликов дороги это должно занять?
— А разве поэма-путеводитель Винни про это ничего не упоминает? — спросил Фитцгор.
— Дарла все еще работает над переводом, — сказал я. — Как бы там ни было, вот отсюда надо выехать на трансгалактическое расширение вот до этой маленькой кляксы вон тут. Эй, Роланд! Как ты думаешь, что это может быть такое?
— Э?
— Проснись. Что такое вот это маленькое облачко?
— А-а-а… это, скорее всего — ик! — неоткрытое галактическое звездное облако. Оно представляет собой миленький мостик для Андромеды.
— Да, но даже с учетом этого, прыжок составит около миллиона световых лет.
— Наверня… — ик! — ка… Дай-ка мне кувш-ш-шин, ладно?
— Слушай, сосиска, ты сможешь все это выпить? — спросил лесоруб размером чуть не с гору.
— Не называй меня сосиской, ты, лесоповальная балда.
— Полегче, сынок. Я тебя не хотел обидеть.
— Тогда заткнись… и дай мне этот… кувшин… а то я тебя научу застольным манерам…
— Что ж, во мне ты найдешь весьма понятливого и усердного ученика, парень, в любой момент, когда ты найдешь время.
— А по мне, — сказал Роланд, силясь подняться на ноги сейчас неплохое время… не хотите ли выйти со мной на воздух, сэр?
— Куда, например?
— Ой, а это рифмуется, — сказала Сьюзен, морща нос в улыбке. — «Выйти. Со мною, сэр — куда, например?..» — она словно пропела эти слова.
— Ох, Роланд, — сказал Джон. — Сядь. Едва ли твоя честь была задета.
Сьюзен рассмеялась.
— Задета? — спросил я. — Интересно, почему говорят «задета», и не просто «побита»? — я затянулся из трубки и выдохнул дым. — Никогда не понимал такого высокого стиля.
Роланд и лесоруб ушли.
— Ну ладно, продолжим…
В другой части бара кто-то упал или кого-то швырнули через стол. Фитцгор сказал:
— Ты что-то начал говорить, Джейк?
— А? А, конечно. Я хотел спросить — слышал ли кто-нибудь о портальном прыжке на такое расстояние?
— Вряд ли. Но кто знает?
— Кой черт сидит в этой траве, которой вы набиваете трубку? Если, конечно, можно спросить.
