Повестки партийных собраний поражали многообразием и формальным подходом к обсуждаемым вопросам. О чём только не говорили на собраниях: громили М. Зощенко, А. Ахматову, композиторов Мурадели и Шостаковича, вейсманистов-морганистов, буржуазную лженауку, именуемую кибернетикой, космополитов и т. п. Тем не менее независимо от повестки большую часть времени занимали вопросы воинской дисциплины, крайне редко – бытовые проблемы. Все партийные и комсомольские собрания, к великому неудовольствию, проводились после окончания рабочего времени, и… все присутствующие должны быть обязательно по форме одетыми.
Особым церемониалом отличались партийные и комсомольские конференции и торжественные собрания по случаю какой-либо годовщины. Обычно избирался президиум, восседавший на сцене. Как правило, принималось "письмо" в адрес ЦК ВКПб (КПСС) и лично товарищу Сталину. Некоторые и впрямь верили, что подобную чепуху направляют в Москву, и испытывали большое разочарование, когда узнавали, что письма никуда не отправлялись. Их просто оставляли в политотделах.
Никого из офицеров-руководителей основам воинского воспитания не обучали, и каждый занимался этим как мог. Некоторые из применяемых при этом методов, рекомендованных сверху, поражали своим идиотизмом, что присуще не только для морской авиации, но и вообще воинским организациям. В частности, у матросов и сержантов, поступавших в части, тщательно проверяли все вещи, но не на предмет обнаружения наркотиков, как в более поздние времена, а с другой задачей- изъять религиозную литературу, нательные кресты из кипарисового дерева, иконки и тому подобное. Особенно часто проводились подобные целевые мероприятия в авиации ТОФ, большинство частей которой комплектовалось призванными из Сибири, в массе своей матросов и сержантов на редкость добросовестных и исполнительных, но, как это ни казалось для городских жителей странным и диким, приверженных религии (в том числе и староверов).
Работу партийных и комсомольских организаций "направляли" политорганы, имевшие довольно разветвлённую, хотя по современным меркам и не особенно многочисленную систему. В повседневной работе политорганы опирались на сеть внештатных осведомителей. Заместители командиров частей (начальники политотделов соединений) в установленные сроки направляли в свой вышестоящий орган так называемые политдонесения, используя свой личный шифр (наиболее принципиальные командиры запрещали их передачу без своей визы).
В 1950 г. в ВВС ввели заместителей командиров эскадрилий по политчасти. Таким образом, количество политработников в авиационных частях возросло на три человека. На эти должности назначался только лётный состав, а то обстоятельство, что штатную категорию установили такую же, как у командиров эскадрилий (майор), желающих оказалось более чем достаточно (в этот период с назначением на должности и присвоением очередных воинских званий возникали большие сложности). На должности заместителей командиров эскадрилий по политчасти назначали преимущественно штурманов, что вполне объяснимо: назначать лётчиков посчитали опасным, полагая, что они постепенно утратят профессиональные навыки, и это, безусловно, может отразиться на безопасности полётов. Впоследствии на подобные должности стали назначать и пилотов. В большинстве случаев замполиты выполняли обязанности правых лётчиков.
Жили и служили с верой в будущее
Послевоенное поколение авиаторов жило, работало и добивалось успехов в обстановке послевоенной разрухи, но мало кто сетовал на неустроенность, сложности с питанием, одеждой, квартирами. Все считали, что трудности носят временный характер и жили с надеждой на будущее, безусловно не то, "далёкое светлое", а более реальное, близкое, чтобы чувствовать себя до некоторой степени человеком. Многие проблемы постепенно решались, но самой сложной, кроме мифической и малопонятной свободы личности, как и во все времена, была квартирная. Она всегда существовала в стране, вооруженных силах, а тем более в авиационных гарнизонах.
После окончания войны стало быстро увеличиваться количество семейных офицеров. Им приходилось снимать частные квартиры, если поблизости был какой-нибудь населённый пункт, или они проживали в гарнизонных домах офицерского состава, которые ещё в течение некоторого времени по старинке именовали "домами начальствующего состава " (ДНС). Это были преимущественно двух-трёхэтажные дома в гарнизонах, которые не разрушались в войну, довоенной постройки. Квартиры в домах обычно состояли из трёх комнат, и их занимали три, в редких случаях две семьи. Туалетов, ванных комнат, а часто и водопровода большинство старых домов не имело, а поэтому на приличном удалении от них находились отнюдь не обогреваемые и не располагавшие на мечтательность, особенно в зимнее время, туалеты типа "сортир".
