— Тише нельзя, — спокойно ответил Трясогузка, не спуская глаз с пакгауза. — Не услышат.
— Ну? Где же они? — нетерпеливо спросил Николай.
— Подожди… Не сразу…
Над дверью пакгауза мелькнул огонёк. Глухо прозвучал выстрел. Часового качнуло вбок. Выронив винтовку, он повалился на землю.
Трясогузка хотел броситься к пакгаузу, но Николай успел схватить его за плечо.
— Открывайте! — во все горло завопил мальчишка.
Растерявшийся Николай зажал ему рот ладонью и зло сказал:
— Никак спятил ты, парень?
Трясогузка барахтался в его руках и что-то мычал, указывая на пакгауз. Николай увидел две тени, склонившиеся над лежащим без движения часовым. Секунда — и тени скользнули к двери. Лязгнула металлическая накладка. Двери распахнулись. Цыган весело прокричал:
— Тикайте!
В голове Николая стало проясняться. Он выпустил Трясогузку, и командир тотчас воспользовался этим.
— Армия! Ко мне! — крикнул он.
Николай увесисто шлёпнул его пониже спины.
— Это тебе за обман! А завтра вместо благодарности получишь настоящего перцу, анархист!
Подбежали Цыган и Мика, шарахнулись в сторону, увидев Николая.
— Вольно! — захлёбываясь от восторга, крикнул им Трясогузка. — Без паники! — Он повернулся к Николаю: — Куда прикажете вести армию?
— В мастерскую! — все ещё сердито сказал Николай. — Бегом, шалопаи!
— За мной! — скомандовал Трясогузка.
И мальчишки побежали.
— Не бойтесь его! — Трясогузка оглянулся на Николая, хромавшего сзади, и объяснил: — Он настоящий большевик-ленинец!..
Машина остановилась у депо. Караульные из внешней охраны почтительно вытянулись.
В мелочах полковник был честен. Бутылки с водкой поблёскивали в ящиках, поставленных на заднем сиденье автомобиля.
Адъютант подбежал к воротам, предупредительно раскрыл небольшую дверцу. Полковника встретил начальник депо.
— Бронепоезд готов к боевым действиям! — отрапортовал он.
Это было видно и без рапорта. Закованные в броню паровоз и три вагона блестели чисто вымытыми боками. Насторожённо глядели вперёд пушки и пулемёты. Бронепоезд приковывал внимание.
— Я вас представлю к награде! — сказал полковник начальнику депо.
— Благодарю вас! — ответил Платайс и напомнил: — Работа завершена досрочно, господин полковник!
Тот понял намёк.
— Водка со мной! Созывайте рабочих.
— Боюсь, что они водкой не удовлетворятся! — улыбнулся Платайс.
Полковник удивился, а Платайс крикнул:
— Кондрат Васильевич!
Открылась бронированная дверь. Показался Крутов.
— Полковник готов выслушать ваши требования! — сказал ему Платайс.
— Сдайте город, господин полковник! — ровным голосом произнёс Крутов.А водку мы разопьём после окончательного разгрома Колчака.
— Глупая и неуместная шутка!воскликнул полковник. — Я…
— Какая там шутка! — оборвал его Крутов. — Смотрите!
Пулемёт переднего вагона развернулся и уставился прямо в грудь полковника.
— Измена? — с ледяным спокойствием спросил он у начальника депо.
— Вы — интеллигентный человек и сможете отличить измену от военной хитрости, — сказал Платайс. — И, чтобы не было никаких эксцессов, убедительно прошу сдать пистолеты.
Под чёрным внимательным глазком пулемёта полковник и адъютант отдали оружие. Двое рабочих отвели их в сторону, и здесь им предоставили полную возможность наблюдать за подготовкой к отходу бронепоезда.
Платайс и Кондрат Васильевич проверили боевые расчёты. Команда бронепоезда, целиком укомплектованная из ремонтников, заняла вагоны. Только один пулемёт остался без наводчика. Рабочий, который повредил руки в схватке с колчаковцами, не мог стрелять. Заменить его было некому.
— Жаль, но придётся обойтись без хвостового пулемёта, — сказал Платайс.
Кондрат Васильевич посмотрел на часы. Стрелки показывали половину двенадцатого.
— У нас ещё четверть часа. Попробуем найти пулемётчика.
— Где? — спросил Платайс.
— Есть у меня одна мыслишка!..
Они подошли к кладовой и через рабочего, дежурившего у двери, вызвали солдата с крестами.
Георгиевский кавалер вытянул руки по швам и хмуро уставился в землю.
— Пулемёт хорошо знаешь? — спросил Кондрат Васильевич.
Солдат молчал.
— Может, новичок в пулемётном деле? — снова спросил Кондрат Васильевич.
