— Убирайся.
— Мы вместе пойдем вниз, — пропела она улыбаясь… это было ужасно. — Вниз, ВНИИИИИИИЗ…
— Они в Боулдере!
— Они почти уже здесь.
— СПУСКАЙСЯ ВНИЗ!
— Все, что ты сделал здесь, распадается прямо на глазах. А почему, собственно, должно было оказаться иначе? Период полураспада зла обычно довольно мал. Люди шепчутся по углам. Они говорят о том, что ты упустил Тома Каллена, обычного умственно отсталого паренька, у которого, однако, хватило ума, чтобы перехитрить тебя. — Слова вылетали из ее искривленного улыбкой рта все быстрее и быстрее. — Они говорят, что твой эксперт по вооружениям сошел с ума, а ты не знал о том, что это произойдет. Они боятся, что те игрушки, которые он в следующий раз принесет с собой из пустыни, могут предназначаться им, а не людям на востоке. И они уходят. Ты знаешь об этом?
— Ты лжешь, — прошептал он. Лицо его было белым, как пергамент, а глаза выкатились из орбит. — Они не осмелятся. А если бы осмелились, то я знал бы об этом.
Ее глаза невидяще смотрели мимо него на восток.
— Я вижу их, — прошептала она. — Они уходят со своих постов во тьме ночи, и твой Глаз не замечает их. Они оставляют свои посты и крадутся прочь. Рабочая бригада уходит с двадцатью людьми, а возвращается с восемнадцатью. Пограничники дезертируют. Они боятся, что удача уже не на твоей стороне. Они оставляют тебя, оставляют тебя, а те, кто все еще здесь, не пошевелят и пальцем, чтобы спасти тебя, когда люди с востока придут покончить с тобой раз и навсегда…
— ТЫ ЛЖЕШЬ! — закричал он ей. Его руки опустились ей на плечи, сломав обе ключицы, как карандаши. Он поднял ее тело высоко над головой и, развернувшись на каблуках, швырнул ее вниз. В последний момент он успел увидеть на ее лице улыбку торжества и облегчения, успел заметить в ее глазах вернувшийся к ней разум. И тогда он все понял. Она специально довела его до этого, непостижимым образом догадавшись, что только он может вернуть ей свободу…
ОНА БЫЛА БЕРЕМЕННА ЕГО РЕБЕНКОМ.
Она падала молча, как неисправная сигнальная ракета.
Когда Флегг услышал неописуемый глухой звук падения ее тела, он вскинул голову к небу и завыл.
63 Уитни Хорган нашел Ллойда в его комнате, где он лежал на кровати, которую еще совсем недавно ему приходилось делить с Дайной Джургенс. На его обнаженной груди стояла большая порция джина с тоником. Он вдумчиво рассматривал свое отражение в зеркале у себя над головой.
— Входи, — сказал он, заметив Уитни. — Ради Бога, не надо никаких церемоний. Не надо стучать. Ублюдок.
— Ты пьян, Ллойд? — осторожно спросил Уитни.
— Нет. Пока еще нет. Но скоро буду.
— Он здесь?
— Кто? Наш Бесстрашный Вождь? — Ллойд рассмеялся.
— Следи за своими словами, Ллойд, — сказал Уитни, понизив голос. — Ты ведь знаешь, что лучше держать язык за зубами, когда он…
— Пошел на хер.
— Вспомни, что случилось с Геком Дроганом.
Ллойд кивнул.
— Ты прав. Даже стены имеют уши. Слышал когда-нибудь такую поговорку?
— Да пару раз. И она как нельзя подходит к этому месту, Ллойд.
— Это точно. — Неожиданно Ллойд сел и швырнул свой стакан через всю комнату. Стакан разбился вдребезги. — Пусть подметают, правда, Уитни?
— С тобой все в порядке, Ллойд?
— Я чувствую себя прекрасно. Хочешь джина с тоником?
Уитни заколебался.
— Нет, я не пью джин без лимона.
— Нет проблем! У меня есть лимон. В маленькой бутылочке. — Ллойд подошел к бару и достал оттуда желтую пластиковую емкость в форме лимона. — Похоже на левое яйцо Зеленого Великана. Смешная штука, правда?
— А вкус лимонный?
— А ты думал? — спросил Ллойд с упреком. — Будь мужчиной и выпей со мной.
— Ну… давай.
— Выпьем у окна и полюбуемся на вид.
— Нет, — резко возразил Уитни. Ллойд остановился по пути к бару, и лицо его внезапно побледнело. Он посмотрел на Уитни, и на секунду их взгляды встретились.
— Да, ты прав, — сказал Ллойд. — Извини парень. Глупая шутка.
— О'кей.
Но все было далеко не «о'кей», и оба они об этом знали. Женщина, которую Флегг представил, как свою «невесту», вчера совершила затяжной прыжок с вышки.
Он приготовил Уитни джин с тоником, и некоторое время они пили в молчании. Снаружи солнце стало красным. Наконец Уитни спросил таким тихим голосом, что его почти не было слышно:
