— Ты действительно думаешь, что она сама прыгнула?
Ллойд пожал плечами.
— Какое это теперь имеет значение? Конечно. Я думаю, что она прыгнула сама. А ты разве не прыгнул бы, если б он был твоим мужем?
Уитни посмотрел на свой стакан и с удивлением заметил, что там уже ничего нет. Он передал его Ллойду, и тот снова отправился к бару.
Некоторое время они снова пили в молчании, наблюдая за закатом.
— Что-нибудь слышно об этом парне Каллене? — спросил наконец Уитни.
— Ничего. Все дороги прочесаны, но его не нашли. Он где-то в пустыне, и если он будет идти по ночам и сумеет не сбиться с пути, он ускользнет от нас. Ну и что с того? Что он им расскажет?
— Я не знаю.
— Я тоже. Пусть уходит — вот мое мнение.
Уитни почувствовал себя не в своей тарелке. Ллойд подошел к опасной черте. Уитни почувствовал себя еще более пьяным и обрадовался этому. Может быть, так он наконец соберется с духом и скажет то, что пришел сказать.
— Знаешь, что я тебе скажу. — Ллойд подался вперед. — Он теряет свою силу.
— Ллойд, я…
— Допил?
— Ага.
Ллойд приготовил новые порции. Одну он вручил Уитни, и тот содрогнулся от первого же глотка. В стакане был почти неразбавленный джин.
— Теряет свою силу, — повторил Ллойд, вспомнив роль. — Сначала Дайна, потом этот парень Каллен. Его собственная жена — если она действительно была его женой — совершает затяжной прыжок без парашюта. Думаешь, это входило в его планы?
— Нам не стоит это обсуждать.
— И Мусорный Бак. Ты посмотри, что этот парень натворил.
— Ллойд…
Ллойд качал головой.
— Я ничего не понимаю. Все шло так хорошо, вплоть до той ночи, когда он пришел и сказал, что старая леди из Свободной Зоны умерла. Он сказал, что последнее препятствие исчезло с нашего пути. А потом стали происходить странные вещи.
— Ллойд, мне действительно кажется, что нам не стоит…
— А теперь я просто не знаю. Наверное, следующей весной мы можем атаковать их наземными силами. Раньше нам отправиться никак не удастся. Но Бог их знает, чем они там вооружатся за это время. Мы-то рассчитывали застать их врасплох, но теперь ничего из этого не выйдет. Плюс еще Мусорок, который копается где-нибудь в пустыне, и я абсолютно уверен, что он…
— Ллойд, — сказал Уитни тихим, сдавленным голосом. — Послушай меня.
Ллойд наклонился вперед.
— Что случилось, старина?
— Не знаю даже, хватит ли у меня мужества спросить у тебя об этом,
— сказал Уитни. Он судорожно стиснул стакан. — Я, Козырной Туз, Ронни Сайкс и Дженни Энгстром. Мы решили сматывать удочки. Пойдешь с нами? Господи, это сплошное безумие говорить тебе такие вещи — ведь ты его приближенный.
— Сматываете удочки? А куды вы отправляетесь?
— Наверное, в Южную Америку. В Бразилию. Надеюсь, это окажется достаточно далеко. — Он замолчал в нерешительности, а потом продолжил.
— Многие люди уже ушли. Ну, может, и не многие, но с каждым днем таких становится все больше. Они думают, что Флеггу крышка. Некоторые идут на север, в Канаду. Но там для меня чертовски холодно. Я чувствую, что надо сматываться. Я бы пошел на восток, если б был уверен, что они меня примут. И что мы сумеем прорваться.
Уитни посмотрел на Ллойда несчастным взглядом. У него было лицо человека, который знает, что зашел слишком далеко.
— Все в порядке, — тихо сказал Ллойд. — Я вас не выдам, старина.
— Просто… все здесь как-то разваливается, — сказал Уитни убитым тоном.
— Когда вы уходите? — спросил Ллойд.
Уитни подозрительно посмотрел на него.
— Ну, считай, что я тебя об этом не спрашивал, — сказал Ллойд. — Допил?
— Пока нет, — сказал Уитни, глядя в свой стакан.
— А я допил. — Он подошел к бару. Стоя спиной к Уитни, он сказал:
— Я не могу.
— Что?
— НЕ МОГУ! — резко сказал Ллойд и обернулся к Уитни. — Я кое-чем ему обязан. Я обязан ему очень многим. Он спас меня в Фениксе, и с тех пор я был с ним. Но дело тут не только в этом. Он что-то сделал со мной — я стал умнее или что-то в этом роде. Не могу объяснить тебе, но я уже не тот человек, что был раньше, Уитни. Ничего похожего. До… него… я был обычным мелким жуликом. А теперь он поставил меня руководить, и я справляюсь. Такое чувство, что я даже думать стал лучше. — Ллойд взял в руку висевший у него на груди черный камень, бросил на него короткий взгляд и отпустил его. Потом он машинально вытер руку о штанину, словно притронулся к чему-то отвратительному. — Я знаю, что и сейчас я не гений. Мне приходится записывать в блокнот все, чем надо заняться. А иначе я ничего не запомню. Но когда он стоит за моей спиной, я могу отдавать приказы, и очень часто они приносят пользу. Все, что я мог раньше, — это подчиняться чужим приказам и попадать в идиотские положения. Теперь я изменился… и это он изменил меня.
