Буквально через минуту после происшедшего прямо у меня на глазах убийства бездомного на Парк–авеню, еще до прибытия полицейского патруля и кареты скорой помощи, рядом с умиравшим на мостовой человеком оказался пожилой седовласый джентльмен. На галстуке у него висела знакомая желтая карточка, выдаваемая полицейским департаментом местным репортерам. Ловко манипулируя фотокамерой, он находил различные ракурсы, чтобы поэффектнее, крупным планом снять безжизненно распростершееся тело.
Приглядевшись повнимательнее, я рассмотрел на карточке название газеты — «Нью–Йорк пост». Спокойно и деловито опросил он шефа детективов, санитаров, прохожих и, записав кое–что в блокнот, направился к стоявшей у бровки тротуара автомашине.
— Если можно, задержитесь на минуту, — попросил я его и, дабы не терять понапрасну времени, показал свою прессовскую карточку. — Просто хочется узнать: вы тоже оказались здесь случайно?
— Эта случайность обходится моему боссу в триста пятьдесят долларов в неделю, — не без иронии пояснил он. — А вот вам, мне кажется, просто подфартило.
Через минуту я уже сидел рядом с репортером и его напарником в машине с потрескивавшим под панелью радиопередатчиком. Крутя баранку, он лаконично изложил в микрофон все известные ему обстоятельства убийства. Посовещавшись с кем–то по радио, решил: произошло весьма заурядное убийство и вряд ли что–нибудь получится, но пленку надо срочно доставить в редакцию на всякий случай и продолжать патрулирование в ожидании действительно «жареного».
Снимки были переправлены, и мы приготовились ждать, прислушиваясь уже к какой–то другой волне. Разобрать членораздельное в потоке цифр, условных наименований и терминов я не мог и намекнул об этом.
— Еще бы. Не один месяц я потратил, чтобы разобраться в этой чехарде, — гордо подтвердил мой новый знакомый. — У детективов свои заботы, у нас свои, но есть и одно общее — к месту происшествия мы спешим наперегонки, особенно когда кого–то прихлопнули. А как за ними угонишься, если у них сирена и право проезда на красный. Поэтому и ловчишь, перехватывая их радиопереговоры и, если везет, успеваешь до них…
Дальше я узнал, что именно таким путем ему стало известно об убийстве. Проезжавший мимо водитель такси сообщил своим диспетчерам, те в полицейское управление, откуда и последовала команда патрулям. Его же машина случайно оказалась в минуте езды от места преступления. Вот и весь секрет.
Репортер время от времени прислушивался к трескотне передатчика и лаконично расшифровывал:
— В Бруклине убит водитель автобуса. Туда пока доедешь, автобуса и след простыл. Не поедем… А вот заполыхал магазинчик в Гарлеме. Туда тоже спешить не стоит, ибо район не из гостеприимных, тем более самое ценное из магазина уже наверняка вынесли… Стоп, это уже что–то: у входа в монастырь ограблена и изнасилована монахиня. Надо торопиться, пока ее не увезли в госпиталь. Упритесь ногами, мой друг, впереди нас ждет большая удача. С вас, кстати, причитается.
— Нет, это не по мне. А посидеть в баре не откажусь, — заметил я и вышел из машины, предварительно договорившись о встрече…
Мое неожиданное знакомство с «блуждающим» репортером из «Нью–Йорк пост» позволило увидеть явление гораздо более интересное, чем оперативный поиск событийной информации. Невольно напрашивалось сравнение типичного американского корреспондента с туристом, приехавшим поглазеть на аттракционы калифорнийского Диснейленда, где в разных местах понаставлены специальные указатели–стрелки, рекомендующие наиболее живописные виды парка для съемки, и турист послушно щелкает именно с положенного места, идет в положенном направлении. Также ведут себя и репортеры, указателями для которых служат созываемые кем–то из вашингтонских вельмож пресс–конференции, заявления для печати какого–нибудь сенатора или конгрессмена. В Белом доме и на Капитолийском холме репортеры дежурят чуть ли не круглые сутки. Такое же дежурство установлено в полицейских управлениях крупных городов, а по их улицам постоянно курсируют уже знакомые нам своего рода «бригады быстрого реагирования». В подавляющем большинстве случаев репортерам не остается ничего другого, как «брать то, что дают, смотреть то, что показывают».
