Прощаясь, Николай обещал заскочить в скором времени. Но обещания не выполнил...
...Койка Аленки стояла у окна. В комнате с высокими, окрашенными в салатный цвет панелями было свежо и чисто. Широкий шкаф, поставленный к стене торцом, загораживал вход, образуя перед дверью маленький тамбур, прикрытый узенькой цветастой занавеской. Комната на троих. В центре. — стол. На нем темная бордовая цветочница с молодыми веточками распустившегося граба.
Сдернув покрывало, Аленка присела на кровать. Высоко подняв руки, стянула блузку. Тут же услышала, как дверь без стука отворилась. Аленка испуганно спросила:
— Кто там?
Колыхнулась портьера. Девушка в белом халате, лицом непривлекательная, остановилась у стола, покосилась на цветочник, потом сказала:
— К начальству госпиталя тебя вызывают, Алена.
— Спать хочу.
— С ночи?
— В шестой палате перед утром моряк скончался. В сознании умирал. Все пальцы мои рассматривал. И твердил, что они музыкальные, что мне нужно играть на виолончели. А я этот инструмент и не знаю. Ты когда-нибудь видела виолончель?
— Много раз, — уверенно ответила девушка. — Она на саксофон похожа. Только труба длиннее.
— А я почему-то думала, на гитару. Он так хорошо про пальцы говорил.
— Нет. На саксофон... Одевайся.
— У меня нет сил подняться с кровати, — призналась Аленка.
— Я скажу, что тебя не нашла.
— Все равно не отвяжутся.
В кабинете начальника госпиталя Аленка увидела только двух офицеров.
— Извините, мне нужен начальник, — сказала она. И хотела выйти.
— Не торопитесь, прекрасная девушка, — сказал немолодой тучный полковник. — Вас зовут Аленка?
— Да.
— Вот и отлично. Мы вас ждем. Проходите, пожалуйста, Аленка. Садитесь... Я полковник Каиров. А это капитан Чирков.
Капитан был намного моложе полковника и, как показалось Аленке, серьезнее, За все это время он даже не шевельнулся и только смотрел на Аленку пристально, точно просвечивал рентгеном. Растерянность, коснувшаяся было Аленки, сменилась любопытством. Девушка неторопливо прошла в глубь кабинета. И опустилась в низкое неуклюжее кресло, покрытое мятым холщовым чехлом.
Каиров спросил:
— Аленка, вы знакомы с шофером Николаем Дешиным?
— С шофером Николаем — да... Но я не знаю, как его фамилия.
— Посмотрите, пожалуйста, — сказал капитан Чирков и вынул из лежащей перед ним папки крупную фотографию Дешина.
— Что он натворил? — мельком взглянув на фотографию, спросила Аленка.
— Это он? — повторил вопрос Каиров.
— Да.
— Он ваш друг?
— Мы знакомы, — спокойно, с внутренним достоинством ответила девушка.
— Давно?
— С февраля месяца. Он приезжал сюда.
— Часто? — спросил Чирков и почему-то смутился. Кончики его ушей покраснели очень заметно.
— Три раза.
— Один? — доброжелательно поинтересовался Каиров.
— Нет, — покачала головой девушка, перевела взгляд на Чиркова и ответила так, будто спрашивал капитан: — Он приезжал с майором.
— Вы знаете фамилию майора? — Голос у Чиркова был напряженный, словно он через силу выдавливал слова.
— Не интересовалась, — виновато призналась Аленка.
— А в лицо его помните?
— Видела один раз.
— Он здесь есть? — Чирков положил перед . ней несколько фотографий.
Аленка быстро нашла фотографию майора Сизова:
— Вот он.
— Вы не путаете?
— Нет. Я его запомнила. Он посмотрел на меня так... Я поняла, что не понравилась ему.
— У женщин есть такое чутье, — заметил Каиров.
— Есть, — подтвердила Аленка.
— К кому он приезжал? — спросил Каиров.
— Не знаю.
— Жаль. — Каиров сокрушенно покачал головой. — Очень жаль. Мы на вас крепко рассчитывали, Аленка.
— Если нужно, я постараюсь узнать.
— Мы были бы вам за это благодарны, — сказал Чирков и неожиданно улыбнулся Аленке. Хорошо, нежно.
И она твердо ответила:
— Я узнаю.
— Только делать это нужно, не привлекая излишнего внимания, — пояснил Каиров. — Между прочим... Понятно?
— Да, — тихо и серьезно ответила Аленка.
— Пусть это будет вашим комсомольским поручением. Боевым поручением, — сказал Каиров, любивший (а что делать?!) громкие фразы.
— Я приеду к вам завтра в это время, — сказал Чирков, вставая. — Срок достаточный?
— Вполне. — Аленка тоже поднялась.
— До свидания! — Чирков протянул ей руку.
