В поле зрения бинокля было видно, как бежит по воде и искрится рябь, как дрожит над островками воздух нагреваемый солнцем, как колеблются тонкие тростинки под порывами ветерка, как они гнутся под тяжестью маленьких птичек, целыми стайками перелетающих с одного островка на другой, как утки, часто махая крыльями и поднимая фонтаны брызг, с трудом отрываются от воды и тяжело летят над рекой. Краевский внимательно осмотрел каждый проток, каждое озерко и островок. Внимание его привлекла одна из тростинок. Она торчала из воды в середине маленького озерка, окруженного камышом, и, потревоженная ветром, не гнулась, как другие, а колебалась из стороны в сторону, как колеблется маятник. Чем больше наблюдал Краевский, тем больше удивлялся ее странному движению. Словно на воде качался большой поплавок с длинным и легким перышком. А что, если это тот радиомаяк, за которым они сюда приехали? Но как отыскать эту тростинку? С высокого берега ее хорошо было видно на большом расстоянии, но снизу, от воды, она терялась на фоне зарослей, и найти к ней дорогу было нелегко.
Пришлось отыскать большое, одиноко стоящее на берегу дерево и уже отсюда снова найти в бинокль таинственную тростинку. Краевский набросал в записной книжке план реки со всеми видневшимися притоками, островками и озерками, определил по компасу направление на тростинку. Потом вырезал крепкую длинную палку, оставил в кустах свой брезентовый плащ, сумку и другие ненужные вещи, закурил трубку и, твердо решив не возвращаться без добычи, пошел по компасу через кустарник и камыши. Однако скоро стало ясно, что идти напрямик не удастся: дорогу преграждали то глубокая вода, то топкое болотце. Пришлось несколько раз сворачивать в сторону и потом долго отыскивать правильное направление, визируя компасом на дерево.
Перебираясь по отмелям и мелководью, от одной поросли камыша к другой, Краевский вымок сначала по колени, потом по пояс и, наконец, по самую грудь.
Много раз, добравшись до какой-нибудь лужи, затерявшейся в камышах, он думал, что наконец набрел на нужное место, но сейчас же убеждался, что никакой тростинки здесь нет. Передохнув, он снова шел вперед, к другому озерку. Озерки почти не отличались одно от другого, и Краевский боялся, что бродит по одному и тому же месту. Он проблуждал среди камышей добрый час, как вдруг остановился, пораженный: совсем близко под порывом ветерка, словно стрелка метронома, качалась длинная тростинка. Срезав прутик камыша, Краевский потянул ее к себе. Немного наклонившись, она слегка скользнула по воде. Он схватил ее и вытащил. Это было обыкновенное удилище длиной метра в два с половиной, но оно заканчивалось металлической трубкой длиной в треть метра и толщиной в два пальца, окрашенной в зеленоватый цвет. Радиомаяк! Не раздумывая долго, Краевский схватил желанную находку и кратчайшим путем через воду, грязь и камыши пошел к месту ночлега.
* * *
Рожков был несказанно удивлен, увидев Краевского совершенно мокрым и грязным, без пальто, без шляпы и без сумки, с трудом ковыляющим по болоту. Он сначала даже подумал, не приключилось ли с его другом чего недоброго, но, увидя его сияющую физиономию и длинную удочку на плече, понял, что он возвращается с победой.
— Артемий! Откуда это у тебя?
— Из воды вытащил. Что это, по-твоему? Майор взял в руки тростинку:
— Он самый! Радиомаяк! Сомнений быть не может!.. Как же ты его нашел?
— В бинокль увидел.
— Ну?.. Поздравляю! Значит, шпион нашел радиомаяк, повез его с собой, а затем бросил, когда увидел за собой погоню.
Майор внимательно осмотрел радиомаяк, потом легко разобрал тростинку на пять отдельных колен.
— Здорово придумано!—заявил он. — Так гораздо удобнее переносить. Ну, а что здесь?
Он приложил к уху широкую трубку маяка и долго прислушивался.
— Часовой механизм не работает. Мошенник догадался его выключить, вероятно повернув вот это колечко... Занятная штучка, что и говорить!
Через полчаса машина везла обоих в город. Еще через час майор в своем кабинете мог рассмотреть радиомаяк в разобранном виде во всех деталях.
