— Ну, чего надо? Перевезти тебя, что ли? — спросил он словно нехотя.
— Вылезайте на берег, — сказал майор, не отвечая на вопрос.
Старик, кряхтя и охая, выбрался из челнока.
«Это, конечно, связной, и плавал он за радиомаяком, — думал майор. — Но удастся ли нам уличить его — это неизвестно».
Между тем старик говорил насмешливым тоном:
— Это, стало быть, ваш соколик за мной гнался? Из молодых, да ранний. Ну из пистолета палить! Этак и убить человека недолго.
Майор, не слушая незнакомца, быстро обыскал его но ничего, кроме табака и трубки, не нашел. В челноке также не оказалось ничего подозрительного: несколько удочек, острога, топор, хлеб и помидоры в кошелке, бутылка с вином, корзинка с живыми раками, и никаких следов радиоаппаратуры.
— Документы есть? — спросил майор.
— Документы?.. Паспорт дома есть. Да меня здесь всякая собака знает и без документов. Я здесь сорок лет в речных сторожах живу. Спросите Трофима Ничипоренко — всякий укажет. На что мне их с собой таскать? А дома есть — предъявить могу.
— После поговорим. Скажи, куда ты девал радиоприемник, что был с тобой в лодке?
Только на одно мгновение старик смутился, и глаза его забегали по сторонам. Но сейчас же он оправился и стал глядеть майору прямо в лицо. Глаза его выражали преувеличенное удивление, но в глубине их таился страх.
— Какой приемник? Никакого приемника у меня нет! И знать я ничего не знаю! Тоже выдумали — приемник!.. Да я человек известный, сорок лет здесь живу!..
Рожков хорошо знал этот дерзкий взгляд, маскирующий страх. «Опять себя выдал», — подумал он, не сомневаясь больше, что видит перед собой шпиона.
— Ну, сетку для раков, скажем.
— Сетка была, точно. Не отпираюсь. Так я же ее в воде оставил. Когда ваш начал палить из пистолета, я бросил все. Где уж тут! Не до сетки...
— Ну, мы ее постараемся достать.
— Сделайте милость, сетка-то хорошая. Отыщите, пожалуйста.
Старик уже совершенно оправился и говорил спокойно. Но теперь в его голосе слышались чуть заметные насмешливые нотки.
«Постой,—подумал Рожков, — скоро ты запоешь по-другому».
В это время подплыл на своей неуклюжей лодке Анисимов. Он отстал от челнока больше чем на километр, и старик, конечно, скрылся бы, если бы не был остановлен Рожковым.
— Лейтенант Анисимов, — сказал майор, — вытащите челнок па берег. И идемте сопровождать задержанного. Вашу лодку понесет радист.
Они отправились в обратный путь. Впереди шел Анисимов, за ним — задержанный Ничипорепко, потом Рожков. Сзади шел солдат, неся на голове легкую лодочку и весло. Через реку переправлялись по очереди. Сначала лейтенант и радист — лодка могла поднять сразу только двоих. Последний вернулся с лодкой обратно. Потом перебрались майор и арестованный. После лейтенант съездил за радистом.
На месте ночлега никого не оказалось. Только одни приемники, сложенные в кустах.
— Товарищ Анисимов, — приказал Рожков, — отвезите арестованного к нам и из совхоза вызовите по телефону другую машину. Захватите также радиоприемники и вот товарища радиста. Я здесь останусь.
Он был не удовлетворен результатами дня. Цель всего предприятия — поиски тетради Пасько — не увенчалась успехом. Правда, задержали какого-то шпиона, работающего связным. Это, конечно, была удача. Но майор по опыту знал, что это только первый шаг и что до раскрытия всей шпионской организации еще далеко. Недоволен был Рожков и Анисимовым. «Действовал грубо, — думал он, — дал себя обнаружить раньше времени и испортил все дело. Прямо медведь в посудной лавке. Но мы найдем радиомаяк, хотя бы пришлось обыскать все тростники и протралить все русло! Не мог же он, в самом деле, провалиться сквозь землю».
* * *
Краевский выбрался из низины и пошел вдоль опушки леса. Отсюда ему была отлично видна широко разлившаяся река, покрытая песчаными отмелями и островками камыша, с проливчиками между ними. Туман уже рассеялся, но сколько Краевский ни вглядывался, никакого челнока он не увидел даже через сильный призматический бинокль, который носил постоянно с собой. Зато заметил лодку Анисимова. Яростно работая веслом, Анисимов уверенно поплыл в один из проливчиков. Через несколько минут скрылся и он. Почти сейчас же Краевский услышал один за другим два пистолетных выстрела. Звуки их, раскатываясь по воде, казались близкими. Краевский понимал, как важно осмотреть место происшествия хотя бы издали, в бинокль. Он поспешил вперед, насколько ему позволяла нога, прошел еще с полкилометра и с высокого места стал разглядывать реку.
