Но, похоже, размышлявший о чем-то своем Гейдж ее не слышал. Он пошел к столу.
– Я поговорю со своим юристом.
Несмотря на то что прошло больше десяти лет, он нисколько не изменился и, как и раньше, не слушал ее.
– Я же сказала…
– Да нет, не о деньгах, о племяннице.
Она тяжело вздохнула.
– Нет, пожалуйста, не надо.
Последнее, что ей сейчас нужно, связаться с ним и дать повод думать, что деньги могут все.
Он провел рукой по волосам и поднял глаза к потолку, все еще погруженный в свои мысли. Казалось, он не обращал никакого внимания на Дженну.
– А если удастся добиться опеки?
– Гейдж, пожалуйста, это не игра.
Его стальной взгляд свидетельствовал о том, что он серьезен как никогда.
Он взял миниатюрный глобус и крутанул его. Азия, Европа, Америка слились в одно сплошное пятно.
– Надо сказать, я не совсем уверен, что ты сможешь так просто отказаться от своего образа жизни. Видит Бог, мне бы это нелегко далось.
– А при чем тут ты? Можешь скитаться хоть всю жизнь. И оставаться одиноким.
Его губы скривились в ухмылке, словно она сказала что-то забавное.
– Нет, проблемы с женитьбой я как раз не вижу. Дело в том, что у детей должен быть постоянный дом.
– Тогда тебе стоит быть очень осторожным с контрацептивами.
Воздух словно накалился вокруг них, и напряжение спало, только когда он улыбнулся.
– Всегда.
Дженна взглянула на него и невольно вспомнила его мать: непричесанные кудри, жесткий взгляд, неизменный запах виски. Если у Гейджа не было желания иметь семью, то оно было обоснованным. В то время одиночество Дженны имело другую природу.
– Мы говорили о твоей племяннице. И кажется, я знаю, как ее получить.
– Хочу заметить: похищение не входит в мои замыслы, – предупредительным тоном произнесла она.
– Я готов даже предложить пуститься в авантюру, если это поможет правде восторжествовать.
Теперь она была заинтригована. Взвесив все «за» и «против», она заглянула ему в глаза.
– Я слушаю.
– Последняя воля завещателя для судей закон. Но ты – единственный кровный родственник ребенка.
Дженна пожала плечами. Она уже и так все варианты рассмотрела.
– Юрист отца считает, что этого недостаточно. Чем дольше Мэг остается с Линн, тем меньше у меня шансов.
– Но будь у тебя подходящий дом, деньги и лучшие юристы, мы могли бы сделать запрос очень скоро.
Она нахмурилась, и несколько секунд оставалась недвижимой.
– И…
– Тебе нужен весомый аргумент, который поможет добиться законной опеки над ребенком.
– Что – чудо?
Его верхняя губа дернулась, и Дженна против воли уставилась на небольшой шрам над ней.
– Муж.
– Предлагаешь мне выйти замуж? – Дженна хлопнула себя кончиками пальцев по лбу и рассмеялась от души. – Но зачем? Чего я этим добьюсь?
Гейдж не мог оторвать глаз от ее мягких русых локонов. Сейчас они доходили до плеч, но он помнил Дженну с длинными волосами, обрамляющими миловидное нежное девичье личико, еще не измученное слезами и печалью.
– Ну, начнем с того, что, во-первых, свидетельство о браке станет доказательством твоей ответственности и серьезности намерений. Во-вторых, это будет гарантией того, что ребенок не останется без отца.
Гейджа всегда подтачивало любопытство, насколько отличалась бы его жизнь от прежней, будь у него заботливые родители. Возможно, он не стал бы тогда миллионером. И у него не было бы стремления заработать как можно больше, чтобы изгнать из подсознания призраки своего нищего детства. И желание дать Дженне то, в чем она, по всей видимости, ничуть не нуждалась, сейчас не терзало бы его мозг.
– Мне кажется, это чересчур радикальная мера, – иронично произнесла она, и звук ее голоса отогнал его мысли прочь.
Гейдж вздохнул и неожиданно ощутил запах ее духов. Он напоминал лесные ягоды, такие дикие и сладкие.
– Я думаю, что сейчас как раз настало такое время, когда надо действовать решительно.
В ожидании ответа он взглянул на нее, но выражение лица Дженны было, скорее, пессимистичным, чем полным надежды.
Наверняка она не доверяет ему. Да, двенадцать лет назад он исчез, словно вор в ночи. Но время для извинений давно прошло. Сегодня он пришел к ней, чтобы предложить помощь. И загладить обиду, причиненную ей когда-то.
