– Бабушка, я же сказала тебе еще вчера вечером, что сегодня меня не будет дома.
– Да… да, я забыла. Но постарайся вернуться к ужину, это очень важно, так как у нас будут гости.
– Я их знаю?
– Э… Точнее, один гость. Этот джентльмен недавно вернулся в Лондон после долгого отсутствия, он мой давнишний друг. Мы с ним часто играли в карты, пока ты жила в Торникрофте со своим отцом. Ты его не знаешь. Как я уже говорила, он… очень смелый и его жизнь полна рискованных приключений. Ему есть, о чем рассказать. В настоящее время он принят при дворе, и там к нему очень благоволят.
Леди Элизабет натянула перчатки и надела нарядный капор на свою пепельно-русую головку.
– Ладно, если мы вернемся из Брайдвелла рано, я буду рада познакомиться с ним. Он, наверное, хороший рассказчик. – Она улыбнулась бабушке, подошла к окну и отодвинула занавеску. – О, коляска Хью уже подъехала, мне пора.
– Запомни, ужин ровно в семь. Скажи его преподобию, что у меня сегодня гость, виконт Стрэттон…
Элизабет легко сбежала вниз по каменным ступеням, и Хью Клеменс помог ей сесть в коляску. Элизабет тут же наклонилась к большой сумке.
– Двадцать пар вязаных чулок, рулон саржи, четыре моих шерстяных шали и три почти неношеных платья моей бабушки. Она никогда их не хватится, да к тому же они сели при стирке.
– Вроде бы миссис Сэмптон упомянула имя виконта Стрэттона или мне показалось? – спросил Хью, глядя на точеный профиль своей спутницы.
– Нет, вам не показалось. Бабушка сказала, что он ее старинный друг и сегодня приедет к нам ужинать. Что-то не так, Хью? – Она заметила, что священник изменился в лице.
– Видите ли, ваша бабушка – натура эксцентричная и окружает себя людьми довольно странными… Меня очень удивило, что ваша бабушка и виконт – давнишние друзья.
– Почему? – Элизабет была заинтригована.
– Он… холостяк… с определенной репутацией. Может, вы его даже знаете под именем Росс Трилоуни. Но недавно он получил от короля титул виконта. Разве вы не читали об этом в газетах?
Элизабет покачала головой и воскликнула:
– Уж не тот ли это Трилоуни… пират? Трилоуни из Корнуолла… тот самый, кто всегда в центре драки или скандала? Это тот самый разбойник?
– Трилоуни накопили на контрабанде огромное состояние, и теперь сами ведут борьбу с контрабандистами. Вот почему их принимают при дворе и возводят в пэры Англии.
Элизабет задумалась.
– Знаете, я слышала о нем невероятную историю. Рассказывают, что он вырезал печень у своего поверженного врага и съел ее на завтрак.
– Я думаю, все это выдумки, но то, что он злодей, не подлежит сомнению. И молодых леди нужно предупредить заранее, чтобы они обходили этого разбойника и его друзей стороной. – Хью покраснел от усердия. – Но вы, Элизабет, не принимайте сказанное на свой счет, поскольку еще не было на свете более добродетельной и милосердной леди, чем та, что сидит сейчас рядом со мной.
– Спасибо, Хью. И, пожалуйста, не забудьте, что на обратном пути нам надо захватить Софи. Надеюсь, вы не возражаете? – Но ум ее был занят не Софи и не его преподобием. Она снова и снова возвращалась к мысли о том, что бабушка собирается ужинать с бесчестным мошенником.
Если верить слухам, то новый виконт Стрэттон – такой же завзятый повеса, как и ее злейший враг, граф Кэдмор. Но если граф – моложавый денди, неотлучно сидевший в городе, то Росс Трилоуни крайне редко появляется в Лондоне, и, как рассказывают, судьба забрасывала его в места, довольно удаленные от столицы.
Но почему бабушка настаивала, чтобы она вернулась вовремя и ужинала в компании старого морского волка? Почему во что бы то ни стало, хочет познакомить ее со своим давнишним другом? Элизабет содрогнулась, представив, как этот бабушкин знакомый разговаривает за столом с полным ртом и гогочет в самый неподходящий момент, проливая на скатерть соус или вино.
Хью сказал, что этот бабушкин друг холостяк… И пэр королевства! Но ведь он, вероятнее всего, бабушкин ровесник. Вряд ли в таком возрасте закоренелый холостяк вдруг решит жениться. Эта мысль успокоила Элизабет, и она наградила Хью Клеменса такой ослепительной улыбкой, что тот на минуту замер от удивления. Придя в себя, он стал так размахивать кнутом и улюлюкать, что испуганные кони понеслись, словно на крыльях.
