В этом окне еще сохранилось стекло, в котором для наружного наблюдателя отражалось лишь предвечернее яркое западное небо.
Двое уголовников что-то там делали в беседке. Скорее всего готовили еду, рядом дымил мангал. Еще. один подтаскивал вязанку хвороста…
«Где же машина? — удивился Ник. Он так ясно ее чувствовал. — Должна быть…»
И тут он увидел пришвартованную к лодочному пирсу красавицу-яхту. Ник никогда не был большим поклонником морских путешествий. Видимо, в этом его обделила судьба. Но эта яхта ему понравилась совершенно отвлеченно, как, бывает, может понравиться дом, удачно вписанный в ландшафт или, к примеру, скульптура у фонтана.
Впрочем, он отвлекся только на секунду, а потом, почти сразу, яхта стала просто объектом на воде, моторизированным.
На объекте, кстати, мелькала еще одна единица врага. Самого его не было видно, но по тени, падавшей сквозь открытую дверь каюты, Ник смог определить, что тот был один.
«Мало, — отметил про себя Ник. — Где-то должен быть еще один, а то и двое… И, кстати, куда же толстый подевался?»
Он повнимательней осмотрел берег и вскоре толстого обнаружил. Тот, в ярком и диком тут японском кимоно, с толстенькими волосатыми ножками совершал нехитрую китайскую гимнастику, по временам вставляя в нее примитивные и дурацкие, в контексте гимнастики, па из каратэ.
Судя по увлеченности спортсмена, Ник пришел к выводу, что тот проскачет еще минут пять или десять. Значит, время есть.
Правда получалось, что пистолетом пользоваться совсем нельзя. Толстый мог убежать, а гоняться за ним в планы Ника не входило. А вообще было заманчиво: вот этих двоих в беседке он, даже из непристрелянного «Макарова» снял бы за три выстрела. Если повезет, то за два. Этого с хворостом — следующим. Он даже понять не сумел бы, откуда пальба, а только озирался бы или, что того лучше, упал бы на землю и тогда сверху мишень получилась бы совершенно замечательная. Тот, на яхте, непременно к этому моменту высунется. Ник неоднократно обращал внимание, что когда стреляют в другое место, люди зачем-то хотят знать, что происходит. А пистолет к тому времени уже был бы пристрелян и, несмотря на расстояние, получил бы он свою пулю
точнехонько в лоб
Но толстый бы в это время убежал. И Нику пришлось бы за ним гоняться, ловить…
Нет, пистолет не подходил. Если бы у толстого тоже с собой была пушка, то и он повлекся бы на выстрелы, но у него пушки не было. Значит, прыгнет в кусты и ищи ветра в поле… Но можно и без пистолета.
Ник так же плавно спустился на первый этаж, выскочил в окно и спокойно, не торопясь, двинулся к беседке. Он старался выглядеть максимально беззаботно и безопасно.
Шел ровно посередине дороги, чтобы сразу становилось ясно, что пришел он один. Шел с ленцой, как бы прогуливаясь и беспечно поглядывая по сторонам.
Когда он повернул за угол, блатные его заметили, но не сразу. Боковым зрением Ник отметил, что те на мгновение напряглись, но тут же расслабились.
Один из них уже направился было к Нику навстречу, чтобы отшить, но в это время в беседку вошел тот, который таскал хворост. Диспозиция получалась на редкость удачной. Теперь все, что нужно было Нику, это попасть в центр треугольника, вершинами которого были единицы врагов.
Приветливо улыбаясь и старательно щуря как бы в улыбке глаза, Ник все приближался и к ним, и не к ним, а к мангалу, а они совершенно автоматически по волчьей своей привычке обступали его со всех сторон, чтобы один оказался со спины.
— Свининка? — весело спросил Ник, удачно обойдя того, который шел ему навстречу и попав в центр. Глаза он продолжал щурить в бессмысленной улыбке, отлично зная, что наивными их не сделать. В них любой дилетант углядел бы холодный металлический блеск бойца в деле.
— Ты чего сюда приперся? — грубо спросил один из блатных и длинно сплюнул в сторону.
— Да чего вы, ребят? — удивился нелюбезности Ник. — Заплутал я. Дачу тут одну ищу.
— Здесь не дача, — отрезал все тот же и как бы невзначай глянул Нику, за спину.
— Может вы знаете? Манукяна мне дача нужна. Заместителя директора автокомбината…
Блатные видимо решили с ним не связываться:
