Эти трагические события заставили Ивлин забыть о своих проблемах.
Наконец наступил день операции. Ивлин провела его с Хартманнами и впервые за все время своего пребывания в Вене встретилась с Максом. Он пришел, чтобы поддержать родителей Софи в трудные часы ожидания. Их уговорили не ждать в клинике, потому что операция предстояла долгая. Они остались в своем номере и каждую минуту погладывали на телефон, ожидая звонка.
При виде вошедшего в комнату Макса у Ивлин учащенно забилось сердце, и она не могла поднять на него глаза. Она молча протянула ему руку. Макс сжал ее руку в своей. Он вопросительно посмотрел на девушку, но лишь вежливо произнес:
— Здравствуй, Иви. Ты прекрасно выглядишь. Кажется, твои обязанности не слишком обременительны?
— Ты прав. И я рада, что могу что-нибудь сделать для Софи.
— Ева стала для Софи такой поддержкой, — сказала фрау Хартманн. — Я не представляю, что бы наша дочь делала без нее. Но разве вы не встречались в клинике?
Макс отпустил руку Ивлин и язвительно усмехнулся.
— К несчастью, наши визиты ни разу не совпали.
К несчастью! Ивлин нисколько не сомневалась, что он намеренно сделал так, чтобы они не совпадали.
Макс заговорил с Хартманнами, и предоставленная самой себе Ивлин смогла беспрепятственно его рассмотреть.
Она заметила, что Макс похудел. Костюм, который прежде безукоризненно сидел на нем, стал теперь слишком свободным, а под глазами у Макса появились темные круги. Очевидно, на нем сказалось долгое ожидание решения судьбы Софи — и его тоже.
Случайное замечание герра Хартманна вдруг встревожило Ивлин. Прежде она не задумывалась о том, что операция может быть столь опасной для Софи — ведь глаза непосредственно связаны с мозгом.
Ивлин услышала, как Макс сказал:
— Если она не поправится, я никогда не прощу себе этого, ведь именно я уговорил ее на операцию.
— Нет, нет, — запротестовал герр Хартманн, положив руку на плечо Макса. — Мы все этого хотели. Ты не можешь взять всю ответственность на себя, — и быстро заговорил по-немецки.
Макс улыбнулся, но кажется, остался при своем мнении. Он знал, что кроме него Софи не послушалась бы никого другого.
Сердце Ивлин разрывалось от любви и огромного сочувствия к Максу. Она беззвучно молилась, чтобы у Софи все было хорошо.
Вновь встретив Макса, Ивлин поняла, что ее любовь к нему стала еще сильнее и глубже, чем раньше, и она желала ему счастья больше, чем себе самой.
Однако ее очень беспокоила судьба Софи. Жизнь полна жестокой иронии, думала Ивлин. Она, которая с радостью умерла бы после того несчастного случая, выжила, а Софи, у которой есть ради чего жить, может умереть. Но мысль о том, что гибель Софи могла бы стать ей выгодной, ни разу не пришла в голову Ивлин, потому что ее новая любовь была бескорыстной.
На ленч все спустились в ресторан, но есть никому не хотелось. С лица Макса не сходило выражение беспокойства, но когда они вернулись в номер Хартманнов, он приложил максимум усилий, чтобы отвлечь родителей Софи от грустных мыслей. Разговор зашел об опере, о новых постановках следующего сезона. Макс хотел пригласить одного известного английского композитора и попросил Ивлин высказать свое мнение о его творчестве. Завязалась дискуссия о современной музыке и классике. Макс не восхищался авангардом, по его мнению, эта музыка больше походила на математические расчеты. Ценность каждого произведения в том удовольствии, которое оно доставляет слушателям. Это заявление привело к спору о том, как тогда расценивать современные популярные песни. Все пришли в такое возбуждение, что в пылу спора почти забыли, зачем они здесь собственно собрались.
Резкий телефонный звонок возвратил их к реальности. Герр Хартманн схватил трубку. Все напряженно следили за ним до тех пор, пока он со вздохом облегчения не положил трубку.
— Операция закончилась, — сказал он, — кажется, все прошло успешно. Софи пока под наркозом, но завтра мы сможем ее навестить.
Макс вскочил со стула; напряженное выражение исчезло с его лица.
— Пойдем, Иви, подышим свежим воздухом, — сказал он. — Мне надо послать Софи букет цветов. — Макс посылал ей цветы каждый день. — Она сможет почувствовать их запах, даже если она их не увидит.
