Она подошла к юноше, коснулась обнаженной груди легкими пальцами. Раны царевича затянулись розовой кожей, необыкновенная сила наполнила мышцы. Не помня себя, он привлек любимую:
- Бежим!
- Безрассудный, - задыхалась девушка. - А див?
- Я убью его!
Сверкнул клинок. На ковер посыпались осколки дамасской стали. Сайф ал-Мулюк с изумлением рассматривал эфес, зажатый в кулаке.
- Не так просто убить дива, - вздохнула пери.
- Что же делать?
- Сначала подкрепись.
Она поджарила мясо быка и налила из бочки терпкое вино. Наконец-то юноша утолил голод и жажду.
- Душа дива, - сказала пери, - заключена в сундуке, который спрятан на дне моря. Мы бросим в волны перстень Искандара, и сундук всплывет…
Они смотрели друг на друга и не могли насмотреться. Говорили слова, которые переполняют влюбленных, придумывали новые, не замечая бега времени. Но вот див заворочался. Сайф ал-Мулюк укрылся за сундуками, а пери сердито закричала:
- Вставай, о нерадивый! Я хочу яблок из моего сада!
Див вложил под изголовье пластинку и с ревом улетел. Едва умолк грохот, царевич и девушка устремились к выходу. Быстро миновали тоннель, остановились у братской могилы. «Мир вам и вечный покой, храбрецы, - подумал Сайф ал-Мулюк. - Я отомщу!»
Алена подняла голову. Высоко-высоко, словно путеводная звезда, сияло небо. Пери сжала руку возлюбленного, и они взвились вверх.
Дух захватило у Сайф ал-Мулюка. Плотный воздух бил в лицо, грудь сжимали то ледяные, то раскаленные обручи. Устье колодца приближалось, клочок неба рос и наливался синевой. Они вылетели из колодца, как брызги воды из фонтана.
Мир был безграничен. Желтые барханы убегали за горизонт. В небе, словно медное блюдо, звенело солнце. Царевич и пери жадно дышали свежим воздухом, пили его, как хмельное вино.
- Небо! - кричала пери. - Солнце!
- Ветер! - вторил ей царевич.
Они прыгали, точно дети, гонялись друг за дружкой, горстями бросали горячий песок.
- А див? - опомнилась Алена.
И они пошли к морю. Когда пери уставала, царевич нес ее на руках. Палило солнце, ветер иссушал тело, но юноша шел и шел, прижимая к груди драгоценную ношу. Алена жива! Солнечный протуберанец, который сжег ее корабль, приснился. Дурной сон… Сайф ал-Мулюк ощущал в себе такие силы, что готов был сразиться со всем злом в мире.
Наконец они достигли цели. Спустились с обрывистого берега и встали на плоский валун, охлестнутый белой пеной. Царевич снял с пальца перстень, коснулся им лба, губ, груди и метнул в море. Волнение утихло…
В это время со стороны пустыни донесся низкий гул. Пери оглянулась. Из-за горизонта надвигалась черная туча.
- Див приближается! - тревожно крикнула она.
Царевич молча ждал. Из темно-зеленой глубины медленно выплыл и заколыхался массивный сундук, опутанный водорослями. Сайф ал-Мулюк выволок его на камень, сорвал замки, распахнул. В темном углу сидел белоснежный голубь. Юноша накрыл птицу ладонью, ухватил пальцами трепещущие крылышки. Голубь потерся головкой о руки, нежно воркуя…
Черная туча закрыла уже три четверти неба. Огненные молнии били в землю.
- Скорей! - молила Алена. - Скорей!
- Но это голубь…
- Это душа дива!
- Зло многолико, - прошептал Сайф ал-Мулюк.
Страшный удар грома потряс небо и землю. Пыльная мгла заволокла пустыню. Порыв ветра едва не сбросил влюбленных с камня. Тугой ливень обрушился на них. «Кровь дива пролилась дождем, - подумал царевич. - Я сдержал клятву».
Буря длилась недолго. Туча растаяла, в бездонном небе засияло солнце. А в руках царевича оказался черный нетопырь, мертво скалящий зубы. Сайф ал-Мулюк отбросил падаль.
Алена улыбалась. По ее щекам текли слезы…
На Боба нельзя было смотреть без жалости. Само воплощение разочарования - он просительно смотрел на Камалова.
- Устад, можно я пойду еще раз? Ошибок не будет!
- Ты уверен?
- Конечно! - загорелся надеждой Боб.
- Укажи свои промахи.
- Да паллер же! Дернуло меня схватиться за него!
- И все?
- Ну… - Боб замялся. - Не проявил выдержки, что ли… Не подумал.
- Изабелла, твое мнение?
- Во-первых, див не может быть уничтожен ни одним из видов оружия, - начал четко излагать Изабелла. - Во-вторых, соискатель нарушил правила игры, применив паллер в сказке. В-третьих, он рискованно проходил полигон. Это свидетельствует не об отсутствии выдержки, а об излишней самонадеянности. По натуре Боб сильная личность. Любая преграда кажется ему незначительной. Он может подавить чужую волю. Ему нельзя быть устадом.
