Разумеется, я отдавала себе отчёт, что могу накликать на свою голову гнев моей золовки Маргот, матушки Эллен, за сводничество, если вдруг Майк не еврей (как впоследствии и оказалось). Правда, потом я решила, что благородная профессия Майка компенсирует этот его недостаток. Как бы то ни было, мне стоило немалых трудов уговорить на свидание вслепую как потенциальную невесту, так и жениха. Что я только не делала, разве что не пригрозила броситься под поезд, но в итоге оба согласились попробовать. И что же? Теперь они почти что помолвлены! Ну, может, и не совсем помолвлены, но встречаются уже несколько месяцев, а это что-нибудь да значит, верно?
Так вот, закончив обмениваться любезностями с пожилой дамой, которая всегда принимает заказы в «Мандарин Джой» (видимо, накормив мою племянницу таким количеством ужинов, женщина считает её членом своей семьи), Эллен поступила наконец в моё полное распоряжение. Не теряя времени, я принялась расспрашивать про последнее свидание с Майком.
— Всё было отлично, — сообщила она, просияв.
— Куда вы ходили?
— Да просто забежали в пиццерию. Майку надо было рано вставать.
— Ну как, он что-то сказал?
— Ох, тётя Дез! — нахмурилась Эллен.
Больше я от неё ничего не добилась. И заранее решила обидеться, если потом выяснится, что сказал, а она не сочла нужным мне довериться.
Однако смакование будущей обиды ничуть не отразилось на моём аппетите. Попировали мы всласть! Начали с яичного рулета и свиных рёбрышек. Затем перешли к восхитительным креветкам под соусом из чёрной фасоли и обалденному цыплёнку с грецкими орехами и мёдом. Ну и под конец — несравненное мороженое, доведшее нас чуть ли не до беспамятства.
О своём новом деле я не заговаривала, пока мы не переключились на печенье-гаданье (а ведь прежде чем вгрызться в него, я готова была поклясться на Библии, что это самое печенье попросту не уместится у меня в животе). И, рассказывая про Эвелину Корвин и бедняжку Кэтрин, я с содроганием ожидала реакции Эллен. Надо отметить, племянница меня не подвела.
— Невероятно, тётя Дез! — вскричала она, повысив на пару октав свой и без того высокий голосок. — Ты ведь уже дважды бралась за убийства, да? И оба раза тебя едва не укокошили! Неужели ничему не научилась?
— Но это, собственно, и не дело об убийстве. Я просто попытаюсь доказать клиентке, что её внучка умерла от астмы или врождённого лёгочного заболевания, и тогда несчастная старушка сможет избавиться от чувства вины за то, что усомнилась в словах девочки.
— Ну да, конечно. А в прошлый раз ты всего лишь пыталась установить личности жертв, помнишь?
— Но это только…
— И тебя едва не вывели в расход! — Ничего себе словечки Эллен употребляет! В её устах они звучат довольно странно.
— Послушай, детка, вероятность того, что смерть Кэтрин может оказаться убийством, ничтожна. Один шанс на миллион!
— Ставка принята! — мрачно парировала она.
А мне вдруг стало не по себе. И я впервые усомнилась, правильно ли поступила, взявшись за это дело…
Мрачное пророчество Эллен не долго витало надо мной. На следующее утро я уже снова была убеждена, что в смерти Кэтрин Корвин, хотя и безмерно трагичной, нет ничего криминального.
В контору я приехала в десять и до ланча ломала голову, какие из счетов оплатить, а какие могут подождать до следующего месяца без фатальных для меня последствий.
В полпервого я отправилась на обед с Джеки, моей подругой и одновременно секретаршей (лучшей секретаршей в Нью-Йорке, ей-богу!), чьей неоценимой помощью я сумела воспользоваться благодаря договоренности с юридической фирмой, у которой арендую площадь.
День выдался погожим — тепло, солнечно и почти безветренно. После того как мы умяли жирные бургеры, непропеченную картошку фри, запив всё это выдохшейся колой, Джеки уговорила меня отбросить моё исконное предубеждение против физических упражнений и немного прогуляться. Видимо, все обитатели Манхэттена также не устояли перед дивной погодой, а потому нам приходилось работать локтями, отстаивая право на клочок тротуара. Так что в контору мы вернулись только в два, и за неимением лучшего занятия (я ведь уже говорила, что дела шли вяло), примерно часок я провела, полируя ногти, доводя до совершенства макияж и лакируя прическу. А дабы скоротать остаток дня, повисела на телефоне и переложила на письменном столе кучу никчемных бумажек.
