— Разумеется, удобно, — решительно отозвалась Эвелина. — Вы только выскажите свои пожелания, чего бы они не касались, и я всё устрою.
Записав адрес, я проводила старушку в приёмную, где её поджидал высокий мужчина лет пятидесяти в униформе шофера и с фуражкой в руке. Когда он поднялся со стула и взял хозяйку под локоть, свежеиспеченная клиентка повернулась ко мне:
— Не представляете, какой камень свалился с моей души и как я рада, что вы согласились мне помочь. — Взгляд её снова затуманился.
И от этих её слов, несмотря на богатство, которое невольно бросалось в глаза, я втройне устыдилась — за то, что беру её деньги. Но тотчас напомнила себе, что руководствуюсь благородными целями.
* * *
В тот вечер у моей племянницы Эллен был выходной и я ужинала у неё. Ломать голову и теряться в догадках, чем же, дескать, она меня накормит, не было нужды: фирменное блюдо Эллен — пакет из китайского ресторана. Что меня вполне устраивает, поскольку китайскую кухню очень люблю. И кроме того, более-менее сносно приготовить Эллен способна только завтрак. А по мне, оладьи с сосисками — не самая желанная пища после захода солнца.
Впрочем, сначала расскажу вам о самой Эллен.
Начать с того, что она мне вовсе не племянница, ну в смысле по крови. Её мать — родная сестра моего покойного мужа, Эда Шапиро. Вот так и случилось, что правоверная (хотя и не практикующая) католичка, то бишь ваша покорная слуга, обзавелась племянницей, на парадной двери которой красуется мезуза.[1] Но, не взирая на отсутствие кровного родства, мы с Эллен очень близки. И порой она помогает мне советом, особенно когда я работаю над трудным делом.
Возможно, это удивит тех, кто не слишком хорошо знает Эллен. Ибо в некоторых отношениях моя племянница невероятно инфантильна. Временами она столь наивна, что кажется, будто это двенадцатилетняя девчонка, обманным путем проникшая в чужое тело, которому под тридцать. Но случается, она демонстрирует такую мудрость и проницательность, что не раз и не два — пусть и на какие-то мгновения — я ловила себя на мысли, что испытываю неприязнь к племяннице за то, что она справляется с моей работой успешнее меня самой.
Однако вернёмся к тому четвергу…
Направляясь после работы к Эллен, я по пути заглянула в «Хааген-Дацс», прикупила мороженого: бельгийское шоколадное для Эллен (она его обожает), а для себя — крем-брюле с вафельной крошкой и орехами, лучше которого, по-моему, на всём свете не сыскать. Народу в магазине было пруд пруди, вдобавок две молоденькие продавщицы копались, будто в замедленной съёмке. А в довершении всего на дорогах в сторону центра были жуткие пробки. Так что я добралась до дома Эллен с получасовым опозданием. Она встретила меня так, словно я вернулась из царства мёртвых.
— Тетя Дез!
— Извини, что опоздала, но…
— Я так волновалась! — воскликнула моя племянница-паникёрша. — Что с тобой стряслось?
Хм, ну уж не настолько я опоздала…
— Мужайся, Эллен, я всё тебе расскажу. Меня похитили зелёные человечки без ушей и затащили в свой космический корабль. Наверняка собирались истязать чёрт знает какими опытами. Но благодаря выдающимся гипнотическим способностям мне удалось ввести их в транс и сбежать.
Эллен даже не улыбнулась.
— По-твоему, это смешно, да? — буркнула она. И добавила, словно извиняясь: — Ведь только на прошлой неделе на нашей улице дважды грабили прохожих, а уж что в городе творится! И потом, если б ты…
— Ладно, ладно. Виновата. Я вовсе не хотела тебя огорчать. Такси застряло в пробке. А до этого я застряла в «Хааген-Дацс». В буквальном смысле слова.
Эллен прыснула, и я поняла, что прощена.
После двухсекундного обсуждения — заглядывать в меню нам даже не было нужды, ибо знаем его наизусть, — Эллен сделала заказ в «Мандарин Джой». Я едва дождалась, когда она положит трубку, чтобы расспросить племянницу про Майка.
Здесь мне, пожалуй, тоже стоит ввести вас в курс дела.
Майк — это очаровательный молодой доктор, с которым я познакомилась, расследуя последнее убийство. И едва я его увидела, тотчас представила, как они с Эллен будут вместе уплетать китайские деликатесы в течение грядущих пятидесяти лет…
