— Оракулум, — торжественно провозгласил Кролик. — Или же, по-другому — Календарный Справочник Подземелья.
До чего странным был этот свиток! Алиса мельком заглянула через плечо Белого Кролика. Свиток ничуть не походил на ее школьные учебники с длинными перечнями дат и скучных исторических фактов. Перед глазами Кролик держал скорее календарь, в котором каждое число обязательно было отмечено каким-нибудь знаменательным событием. Более того, у каждого дня имелось свое особое название, украшенное своей маленькой картинкой.
Некоторые изображения на рисунках в свитке двигались!
— Это календарь, — догадалась Алиса.
— Справочник, — поправила ее Гусеница. — В нем рассказано о каждом дне с самого Начала Времен.
— Сегодня — Радост-День в правление Красной Королевы, — пояснил Белый Кролик и указал лапкой на иллюстрацию к «Радост-Дню».
Алиса с удивлением разглядела на картинке самоё себя, Белого Кролика и остальных. Они, нарисованные, тоже смотрели в Оракулум — точь-в-точь как в этот самый миг!
«Ну и ну, — подумала Алиса. — Удивительное дело. Интересно, откуда этот пергамент знает, когда что произойдет, если это еще не происходило?!»
— Покажите ей Бравный день, — велела Гусеница и снова затянулась из кальяна. По длинному телу Абсолема медленно и лениво прокатилась волна.
Белый Кролик аккуратно раскатал свиток дальше, вперед, открывая будущее. Труляля при этом от нетерпения приплясывал на коротеньких ножках.
— Да, да. Бравный день — это день, когда ты зарубишь Бармаглота, — сообщил он Алисе.
— Что-что? — переспросила мисс Кингслей. — Кого это я зарублю?
Белый Кролик указал в Оракулум, и Алиса тут же увидела иллюстрацию к «Бравному дню».
Конечно же, и эта картинка пребывала в движении.
Только уж лучше бы она оставалась простой картинкой, потому что существо, изображенное там, было донельзя страшным. Выше самого высокого жирафа, с кожистыми рептильими крыльями, в скользкой чешуе, с длинными острыми когтями, толстым панцирем и раздвоенным хвостом.
Понятно, не говоря уже о громадных зубах и глазах, источающих огонь.
На картине Бармаглот яростно щерил зубы на юную девушку с длинными светлыми волосами, облаченную в рыцарские латы. В руках у девицы сверкал длинный меч.
Эти двое из свитка яростно сражались.
Тяжелый меч с лязгом отскакивал от чешуи и когтей, Бармаглот то и дело испускал пронзительные злобные крики.
Траляля пухлым пальцем ткнул в изображение рыцаря:
— Это ты с Вострым мечом.
— Никаким другим мечом Бармаглота не зарубить, — подсказал Труляля. — За ни как.
— Если меч не Вострый, не помрет оно, — подтвердил Траляля.
Алиса как завороженная смотрела на иллюстрацию. Это кто? Нет, не может быть! Она же никогда в жизни не носила лат! И уж тем более не брала в руки меча! Выходить на бой против такого страшилища у нее и в мыслях не было!
Дева-рыцарь на картинке взмахнула мечом, повернувшись лицом к читателям.
Алиса ахнула.
Все-таки это была именно она. Никаких сомнений. И взгляд той, второй Алисы, с картинки, был весьма воинственным.
Алиса в ужасе закрыла лицо ладонями.
— Там, в Оракуле, не я! — безо всякой надежды прошептала она, отказываясь верить в увиденное. Потому что битва на картинке выглядела гораздо невозможнее всех невозможных вещей, в которые папа успевал поверить до завтрака.
— Знаю, — согласилась Мышь-Соня и похлопала пушистой лапкой Белого Кролика, словно говорила: продолжай же!
— Помоги нам решить эту трудную загадку, Абсолем, — с печальным вздохом попросил синюю гусеницу Кролик. — Эта девушка, она та самая Алиса или же не та?
Абсолем внимательно посмотрел с вершины гриба прямо в лицо Алисе и глубоко задумался.
— Не совсем! — заявил он наконец. Из кальяна повалили густые клубы дыма и надолго скрыли гусеницу от любопытных глаз.
На земле под грибом сразу началась суматоха.
— Я же вам говорила! — кричала Мышь-Соня. — Что я вам говорила!
— Ох ты господи! — коротко пропищал Белый Кролик. На мордочке бедняги было написано непоправимое горе. Алиса даже пожалела, что она все-таки не «та».
— Это я говорил! — ударил себя в грудь Труляля.
— И я тоже говорил! — хлопнул ладошкой по лбу Траляля.
