— Майор, потребуется несколько часов, а то и дней, чтобы доставить сюда армейский спецназ.
— Подъезжает группа особого назначения из Миннетонки. Куда их направить? — спросил один из радистов.
— На мой взгляд, у нас слабые позиции в «Калифорнии», — сказал заместитель, отвечающий за общую координацию действий. Его задача заключалась в том, чтобы размещать различные подразделения, распределять между ними зоны ответственности, следить за тем, чтобы они не дублировали друг друга, а также обеспечивать всех тех, кто находится на передовой, едой, кофе, одеялами и прочими необходимыми вещами.
— Пусть займут позицию у входа в «Калифорнию», — сказал Обоба, после чего снова вернулся к своей главной теме, следуя основной теории управления, гласившей, что, поставив подчиненным задачу, нужно повторить ее снова, а как только закончишь, повторить еще раз. — Никаких контактов, никаких инициатив, пусть держатся подальше от комплекса. Их задача в том, чтобы обеспечивать медицинской помощью тех, кому удалось выбраться, а не разыгрывать из себя героев. Меньше всего нам нужны герои. А сейчас давайте устроим краткую пресс-конференцию. Нам нужно начать выдавать информацию. Мистер Ренфроу, вы готовы?
— Готов, сэр, — подтвердил Ренфроу.
Трудно было сказать, кто умер первым — миссис Голдбайн от инфаркта или мистер Граффик от ранения в спину. Определенно, смерть 67-летней женщины получилась гораздо более шумной. Несчастная схватила себя за грудь и захрипела, время от времени кашляя. Сидевшая рядом девушка, эмигрантка из Сомали, работавшая официанткой в ресторане торгового центра, взяла ее за руку, стараясь успокоить. Лицо миссис Голдбайн стало пепельно-серым. Поднявшись с пола, официантка в отчаянии подняла руку, привлекая внимание одного из боевиков. Тот начал проталкиваться сквозь толпу со знакомой заносчивостью вооруженного человека среди безоружных.
— Этой женщине очень плохо, — сказала ему официантка по-сомалийски.
— Ей не повезло, — усмехнулся парень.
— Она умрет, — настаивала девушка.
— Значит, так определил Аллах, сестра. Не связывайся ты с этими белыми дьяволами. Все они умрут рано или поздно. А если будешь со мной ласкова, может быть, я избавлю тебя от смерти.
— Ступай к такой-то матери! — ответила девушка по-английски.
Рассмеявшись, парень направился прочь.
— Что он сказал, что он сказал? — захотели знать сидевшие поблизости заложники.
Девушка решила не передавать им слова боевика.
— Он говорит, что ему все равно. Он мнит себя господом богом. Скоро ему придется разочароваться.
Склонившись над миссис Голдбайн, она увидела, что все уже кончено. Несчастная умерла.
В другой части толпы мистер Граффик лежал на руках у своей жены. Он принял на себя пулю, которая предназначалась ей. Пуля попала в нижнюю часть спины и вначале не вызвала сильного кровотечения и даже не причинила особой боли. Пошатнувшись, мистер Граффик продолжал подталкивать жену перед собой в безумной толчее по направлению к центральной части комплекса не потому, что там было спасение. Спасения не было нигде. Но закон наименьшего сопротивления погнал этот поток внутрь.
Мистер Граффик лежал на спине, устремив взгляд на расположенные на высоте четвертого этажа окна в потолке в форме Великих озер. Он не был человеком религиозным, ибо ежедневные восемьсот миль в кабине магистрального грузовика не располагают к духовной стороне жизни; при том он никогда не задерживался в одном месте настолько долго, чтобы у него возникала мысль пойти в церковь. Если мистер Граффик и поклонялся кому-то, то своей богине — жене.
— Не сдавайся, — возбужденно прошептал он.
Он знал, что такое война, не понаслышке: 1-я дивизия морской пехоты, Вьетнам, 1965–1966 годы, медали «Пурпурное сердце» и «Серебряная звезда».
— Джерри, — постаралась успокоить его жена, — просто лежи спокойно.
— Милая, послушай. Эти ублюдки ни в коем случае не должны увидеть твои слезы. Не дай им… Не дай им никакого удовлетворения. Когда я умру, сохрани каменное лицо и ничего не показывай. Помнишь, как меня застукали в борделе в Огайо? Ты тогда со мной целый год не разговаривала. Дорогая, вот это была выдержка. Знаю, в тебе это есть. Ты покажешь этим подонкам, какая ты сильная, и пусть они тебя боятся.
