Вот Редактор сравнил меня с парижским банкиром Увраром, ногой открывавшим кабинеты в Директории, которого Наполеон все-таки засадил в Венсеннский замок. И я, как никто другой, понимаю этого древнего олигарха. Вы не представляете, какой это кайф – заходить в чиновничьи кабинеты не просителем, о коих они привыкли вытирать ноги, а человеком, который прекрасно может обойтись без помощи этих «слуг народа» и провести любое решение, минуя их, через Государственную думу. О как же они тебя начинают за это ненавидеть! Если б вы только знали!
А еще я открыл в себе талант педагога. Мне очень понравилось читать лекции студентам, встречаться с ними, отвечать на их каверзные вопросы. Я буквально наслаждался, видя, как загораются глаза у юношей и девушек, когда я говорю о том же, о чем они думают, что обсуждают в аудиториях и общежитиях. Почему Россия при всем своем богатстве такая бедная? Почему у нас больше ценятся родственные связи и кумовство, а не ум и талант? Почему у нас закон не обязателен для всех, а применяется выборочно? Одному это можно, а другому нельзя? Я старался отвечать честно, без вранья. И сам все больше и больше задумывался: и в самом деле – почему?
Естественно, у меня было много врагов. Мои недоброжелатели не могли простить мне моего независимого поведения, моего успеха, моего чувства собственного достоинства, коего они уже давно и безвозвратно лишились. Они строили козни, наушничали на меня, в том числе и президенту.
Смотрите, Ланский копает под вас. Он сам замыслил стать во главе государства. Он слишком контролирует нефтяной рынок. У него слишком много денег. Он хочет рулить Государственной думой. Он становится неуправляемым. Того и гляди, продаст свою компанию американцам, и Россия потеряет контроль над своими природными ресурсами. Его надо остановить. Любой ценой.
Ежегодная встреча президента в Российском союзе промышленников и предпринимателей с деловой элитой страны.
Мое выступление посвящено строительству нового нефтепровода в Китай. Я отстаиваю именно этот вариант прокладки трубы. Ибо он дешевле. Моя компания в состоянии сама в короткие сроки за счет собственных средств построить его. Только согласуйте проект, только разрешите.
Я детально и аргументированно на графиках и цифрах доказываю обоснованность нашего проекта.
Моим оппонентом выступает вице-премьер.
– При всей экономической привлекательности проекта господина Ланского правительство не может согласиться с ним. Да, построить нефтепровод в Китай значительно дешевле, чем до Находки, но в этом случае мы будем иметь дело с одним монопольным покупателем, который в случае чего в любой момент может начать диктовать нам свои условия. Мы живем в сложном, быстро изменяющемся мире. Китай развивается чрезвычайно интенсивно, российская нефть будет только способствовать укреплению его могущества. Поэтому правительство рекомендует проложить нефтепровод за счет средств стабилизационного фонда в порт Находку, чтобы затем из него экспортировать нефть и в Китай, и в Японию, и в Южную Корею, и в другие страны Юго-Восточной Азии.
– Но это же в два с половиной раза дороже! – не выдержал я.
Президент сурово посмотрел на меня и громко, на весь зал, сказал:
– Ведите себя прилично, Михаил Аркадьевич. Мы вас внимательно слушали. Создается впечатление, что вы неспроста так рьяно отстаиваете китайский проект.
Все олигархи и министры дружно посмотрели в мою сторону. Кто-то с сочувствием, кто-то со злорадством.
Я сел как оплеванный на свое место. Теперь я еще стал и китайским шпионом.
Через два дня меня арестовал вооруженный спецназ ФСБ в аэропорту Новосибирска и как государственного преступника под конвоем доставил в Москву, в «Матросскую Тишину».
– Самая страшная тюрьма – не эта. И даже не сталинский лагерь где-нибудь за Полярным кругом, в вечной мерзлоте. Из неволи, определенной другими людьми, все-таки есть надежда когда-то выбраться. Для человека страшнее тюрьма душевная, внутренняя, из которой уже нет выхода. Самый страшный судья – это ты сам или та часть Бога, которая находится внутри твоего сердца. От этого суда уже никуда не скроешься.
