Александр Невский и борьба русского народа за независимость в XIII веке - страница 21

Так начались первые столкновения немецких рыцарей с русскими княжествами, но решающие столкновения с Русью были ещё впереди.

Немецким феодалам приходилось опасаться и литовцев, зачастую выступавших совместно с русскими. Идеолог крестоносного разбоя епископский хронист Генрих писал, касаясь положения в Подвинье: «Власть литовцев до такой степени тяготела тогда над всеми живущими в этих землях племенами, что лишь немногие решались жить в своих деревушках, а больше всего боялись лэтты». Боялись не только лэтты, но и у самих тевтонов дрожали руки, когда они в 1205 г. «с миром и питьём» встречали у ворот Риги проходивший на север для сбора дани двухтысячный литовский отряд.

Отдельные литовские князья в поисках дани и добычи (пленников, скота, ценностей) издавна совершали набеги на Лэттигаллию, доходя до Валка и даже до Саккалы в земле эстов; ливы и лэтты, по выражению хрониста, «были кормом и пищей» литовцев, и если прежде литовские князья сталкивались здесь с русскими, то теперь они сплошь и рядом в контакте с русскими вступали в борьбу с немецкими крестоносцами.

Русские князья с своей стороны стремились поддержать с литовцами мирные отношения.

Так, подчинённый Полоцку, князь Всеволод, правивший в Герцыкэ, был женат на дочери крупного литовского князя Даугеруте: — «Будучи как зять его, для них (литовцев) почти своим, — писал хронист, — связанный с ними сверх того дружбой, [он] часто предводительствовал их войсками, облегчал им переправу через Двину и снабжал их съестными припасами». Например, вместе с литовцами он совершил в 1203 г. успешный налёт на Ригу. Использовали литовцы в своих целях и главный замок в земле селов — Зелен.

Литовцы неоднократно (например в 1204, 1206, 1208, 1210 гг.), иногда совместно с ливами, нападали на немцев, нанося им немалый урон. Потери немцев были настолько велики, что епископ Альберт чуть не ежегодно ездил в Германию набирать пополнения. Так в 1206 г. он «обходил в Тевтонии каждый квартал, улицу и церковь, ища пилигримов». Однако литовские походы не привели к изгнанию крестоносцев. В 1208 г. крестоносцам удалось занять Зелен.

Немцы широко использовали в своей политике не только междоусобную борьбу правителей прибалтийских народов, но и разобщённость отдельных русских князей.

Расширяя захваченную территорию, немцы проникли в землю северных лэттов и основали здесь рыцарский замок Венден, создав этим постоянную угрозу не только Лэттигаллии, но и землям южной Эстонии. Провоцируя и используя разногласия между правителями ливов, лэттов и эстов, крестоносцы в 1208 г. организовали нападение на землю эстов, в результате которого был подожжён замок Оденпэ.

Занятие ими в 1211 г. крепости Феллина и разорение области Саккала вызвало против крестоносцев выступление эстов всего побережья вплоть до Виронии (т. е. Вика, Ревеля, Саремаа). Стремясь использовать против эстов силы ливов, немецкие феодалы даже пошли на уступки: уменьшили ливам повинности, заменив десятину ежегодным взносом меры зерна с коня.

В 1210 г. крестоносцы отправили посольство в Полоцк к князю Владимиру «узнать, не согласится ли он на мир и не откроет ли рижским купцам доступ в свои владения». Дав обязательство выплачивать Полоцку ливскую дань, немцы склонили князя подписать «вечный мир». Полоцкий князь, подписывая мир, не интересовался тем, какие последствия может он иметь для Новгорода. А между тем немцам важно было получить передышку на Двине с тем, чтобы укрепить свои позиции в земле эстов, «и рады были все, что теперь безопаснее могут воевать с эстами… Так и оказалось», — писал немецкий хронист.

Однако приближение немецких захватчиков к коренным русским землям вызвало ответные мероприятия других русских князей. Главной силой был Великий Новгород, имевший возможность использовать полки «низовских» владимиро-суздальских князей. Однако неустойчивость политических отношений в Новгороде, обострение борьбы новгородского боярства с владимиро-суздальскими князьями, а также обособленность Пскова, Полоцка и Смоленска не могли не отразиться печальным образом на обороне подвластной северо-западной Руси прибалтийской территории. Поэтому, хотя походы новгородских войск проводились довольно часто, они не давали решительных результатов, так как у новгородского боярства не было достаточно единой и чёткой военно-политической программы действий.