стихи». А стихи принадлежали Александру Блоку («Приближается звук…»,
«К Музе» [«Есть в напевах твоих сокровенных…»], «Сквозь серый дым от
краю и до краю…», «Старинные розы несу, одинок…», «Голос из хора»,
«Похоронят, зароют глубоко…»). Дальше хормейстеру были высказаны
угрозы исключения из партии и изгнания из Москвы.
Единственная симфония Локшина не знала трудностей – Четвертая,
по вполне понятной причине: она написана без слов. Эта симфония, а также
Пятая неоднократно исполнялись в Англии оркестром Би-би-си и
Борнемутским симфоническим оркестром и имели большой успех.
Вокальную партию в Пятой симфонии прекрасно пел солист «Ковент-
Гардена» Томас Аллен. Я руководил оркестром. В Лондоне оркестром Би-
би-си под управлением Геннадия Рождественского с большим успехом
была исполнена также Третья симфония.
Из произведений последнего периода следует отметить кантату
«Мать скорбящая». В ней использованы четыре стихотворения Анны
Ахматовой из «Реквиема» и тексты из русской православной заупокойной
службы. Это Реквием по всем, замученным живьем. Вряд ли можно теперь
ожидать исполнения этого сочинения в России (а где же еще?! )9. Но нужно
надеяться, что время его, как и других прекрасных сочинений Локшина,
еще придет, и русская публика с благоговением почтит память своего
выдающегося композитора.
9 Кантата “Мать скорбящая” была исполнена 13 октября 1996 г. хором и симфоническим
оркестром Государственной капеллы Санкт-Петербурга под управлением А. Чернушенко. (В
1981 году ноты «Матери скорбящей» Локшин передал на Запад Рудольфу Баршаю; если бы
тогда это сочинение удалось исполнить, последствия для его автора могли быть
непредсказуемы).
В.С. Попов10.
Интервью после концерта
От составителя:
Я благодарен И.С. Пастернаку, любезно предоставившему мне текст
интервью, взятого им у В.С. Попова и не вошедшего в его фильм «Гений зла».
Текст публикуется с небольшими сокращениями.
Дело всё в том, что действительно Локшин – это крупное явление в
нашей музыке, в русской музыке, крупное явление. И так мне повезло, что в
70-е годы [я познакомился с Локшиным], благодаря Рудольфу Борисовичу
[Баршаю] как раз. Мы с ним в этот момент активно работали, потому что у
него был свой камерный оркестр, а у меня хор мальчиков. Мы часто пели
музыку Баха… И однажды Рудольф Борисович мне сказал, что вот есть
такая идея – исполнить Шестую симфонию композитора Локшина. Я тогда,
естественно, почти ничего [о Локшине] не знал. Знал, что такой композитор
есть и знал, что находится он в довольно трудном положении, потому что
когда-то, написав кантату «Тараканище», попал в глубокую немилость в
связи с тем, что нашлись такие добрые люди, которые подсказали, что
«тараканище – это наш вождь и учитель». И поэтому, естественно, довольно
трудная у него была судьба и музыку его мало кто знал. И вот Рудольф
Борисович предложил мне исполнить Шестую симфонию, а Шестая
симфония написана на стихи нашего великого поэта начала века – Блока. И
поэтому с огромным удовольствием я решил познакомиться с этой
музыкой. И я пришёл к нему [Локшину] домой... Жил он недалеко от
проспекта Вернадского, в маленькой квартирке. Надо сказать, что условия
жизни у него были, конечно, весьма и весьма посредственные. Жуткий
инструмент, но он сел, стал играть и сразу захватил меня. Знаете, потом с
огромной радостью я работал со студенческим хором института Гнесиных
над этим сочинением, и мы должны были его исполнить в открытом
концерте. Но я уехал с детским хором радио и телевидения на гастроли в
Чехословакию. Когда вернулся, ректор мне сказал, что этот концерт
отменяется по рекомендации райкома партии, куда он, видимо, сам и
сообщил о предстоящем концерте. И райком партии меня вызвал. Первый
секретарь райкома партии Киевского района, значит, сказал, что это
