Обладая живым, практическим умом, энергичный и деятельный юноша всю свою энергию направил на достижение независимого материального положения. После того как в конце 1830-х гг. закрылся оказавшийся убыточным солеваренный завод, совладельцем которого он был вместе с дядьями, Василий «был вытеснен за рамки уездной жизни в Петербург для приискания откупных занятий». Так, с осени 1841 г. он стал служить поверенным у винных откупщиков в Оренбургской и Казанской губерниях.
Чтобы уйти от хозяев и получить собственные винные откупа, нужно было иметь связи со столичной администрацией. И молодой Кокорев поразительно преуспел в их налаживании. Решающую роль в его продвижении сыграл известный славянофил С. П. Шипов, бывший тогда Казанским губернатором и одновременно негласным откупщиком. Через него в 1843 г. Василий подал в правительство «записку» о радикальном преобразовании откупов, которая привлекла внимание чиновников.
В «записке» Кокорев рассуждал о том, что дурное устройство откупной системы ведет к тому, что «часть денег остается невыбранною из капитала, обильно вращающегося в народе». Поэтому он считал необходимым «придать торговле вином более цивилизованный характер» и просил отдать в его распоряжение какой-либо «неисправный» откуп, чтобы на месте показать, как выгодна система «питейного дохода». Ему предоставили место в Орле, за которым числилась огромная недоимка в 300 тыс. рублей серебром. Через 2,5 года Василий ликвидировал задолженность, и его системой всерьез заинтересовалось министерство финансов. Уже в 1847 г. в России был введен в действие закон об акцизнооткупном комиссионерстве, в основе которого было немало положений из «записки» Кокорева.
Проект откупных преобразований был не единственным творением молодого предпринимателя в предреформенные годы. Им была также составлена обширная докладная по развитию золотого промысла в России. Она содержала смелые по тем временам рассуждения о причинах застоя, царившего в русской хозяйственной жизни, и получила высокую оценку в либеральных кругах. Но этот проект не был осуществлен.
После удачного дебюта в распоряжение 30-летнего комиссионера было передано 16 из 53 «неисправных» откупов. Остальные по его рекомендациям предоставлялись надежным лицам (Шипову, Мамонтову и др.). После этих перестановок казна стала получать доход на 1,8 млн рублей больше, чем при прежнем управлении. Сам же новатор быстро составил огромное состояние и занял одно из первых мест среди откупщиков. Результатом этого головокружительного взлета стало получение Кокоревым в 1851 г. звания коммерции советника.
Начав играть, по выражению Скальковского, «роль в Петербурге», необразованный провинциал, используя свои связи, быстро занял лидирующее положение во влиятельном кругу откупщиков. К его советам, мнениям и замечаниям прислушивались, поскольку никто не знал возможностей откупной системы лучше его. Министерство финансов питало к Кокореву неограниченное доверие и нередко поручало ему снимать в казенное заведование целые откупные районы несостоятельных лиц. Все это позволило предприимчивому купцу в кратчайший срок нажить огромное по тем временам состояние, доходившее к началу 1860-х гг. до 8 млн рублей.
Став богатым человеком, Кокорев дал полный простор своей энергии и творческой инициативе. Последние предреформенные годы стали временем его необычайно разносторонней предпринимательской деятельности. Уже в середине XIX в. под руководством Кокорева в Астрабаде (Персия) действовал Московский торговый дом, получивший от правительства ряд привилегий, в числе которых было право приобретать казенное железо и медь с Уральских заводов по себестоимости. В 1857 г. преемником Иоскоаского торгового дома стало «Закаспийское торговое товарищество», пайщиками которого были Кокорев и другие крупные деятели той поры. Имея значительные государственные субсидии, Товарищество развернуло широкую торговлю со Средней Азией, откуда вывозились хлопок, шерсть и другие товары, приобретавшиеся частью за наличные деньги, частью путем обмена на русские металлы и мануфактурные изделия.
