1lyutostanskiy i talmud i evrei tom 1 - страница 19

однако, книга эта была сочинена не в первом, а в XIII столетии одним испанцем де-

Леоном. С какой целью автор написал ее - была ли она плодом фантастических его

представлений, в которые он веровал, или же она просто написана мистификации ради,

- все это остается не вполне известным; некоторые историки, однако, прямо называют

де-Леона мистификатором и обманщиком. Учение каббалистов много кружило головы

книжников-евреев; оно опасно для каждого еврея, незнакомого с европейской

философией и не вышедшего из слепого верования в чудесное. Учение каббалистов о

мессии тесно связано с верованием в переселение душ. Все души человеческие, как

полагают они, созданы уже предварительно и ожидают на том свете своего

воплощения; те из них, которые несмотря на свое смешение с земным элементом

сохранили еще в себе небесную чистоту, отходят снова в мир духов; другие же, ко-

торым не удалось остаться чистыми, снова переселяются в смертные тела, повторяя

такое переселение свое до тех пор, пока они совершенно не очистятся. Последствием

такого переселения является то, что многие из предсозданных душ, не сошедшие еще

на землю, не могут некоторое время принять на себя плоти. Душа мессии последней

сойдет на землю, но сойдет не раньше, пока все предсозданные души не воплотятся.

Притом каббалисты, существовавшие еще до появления книги де-Леона, издавна

веровали в то, что душа мессии уже множество раз принимала образ человеческий до

последнего пришествия для того, чтобы постепенно подготовить к нему людей. Они

учили, что душа мессии уже жила на земле в некоторых патриархах, пророках и царях.

Иные из каббалистов считали даже Иисуса Христа и Магомета особыми фазисами

проявления души мессии; все же они веруют в пришествие, кроме истинного мессии из

племени Давида, еще и предтечи его, который должен быть из племени Иосифа.

Каббалистика тесно связана с Талмудом; самые первейшие талмудистские

мудрецы были вместе с тем и каббалистами, - и сама наука эта могла являться и быть

доступной одним высшим талмудистам.

Еврейские учителя превозносят Талмуд что ни есть высокими похвалами, но

действительное достоинство его далеко не соответствует этим превозношениям,

расточаемым раввинами. Талмуд составлен из невежественных народных преданий и

толкования еврейских фанатиков и учителей с целью объяснения и пополнения

библейского учения; но эти предания и толкования как раз противоположны чистоте

библейского учения; они искажают его, придавая ему языческий характер. Талмуд

переполнен языческими легендами, баснями, сказками, апологами, из которых одни

ничтожны, мелочны, пусты, не стоят на одинаковом уровне с важностью практикуемых

предметов, а другие даже неприличны, соблазнительны и богохульны.

Талмудистское учение носит на себе печать самой крайней ограниченности, не

способной возвысить его до религиозного созерцания; характер его местами бывает

совершенно языческий, противоречащий тем понятиям, какие раскрываются в

писаниях Моисея и пророков. Ограниченность воззрений составителей Талмуда

очевидна уже потому, что в него включены места, которые набрасывают невыгодную

тень на стремления раввинов древнего времени с преднамеренной целью скрыть под

этой внешне грубой оболочкой более духовные стороны еврейского учения. Не имея

сил объяснить настоящее их значение, эти раввины ждут разъяснения их с

пришествием Илии, а большинство евреев верит и здесь букве сказаний, потому что

правоверный еврей не смеет даже усомниться, чтобы мудрые его учителя могли

говорить что-нибудь, противоречащее смыслу и истине. Знакомясь по Талмуду с

учением книжников, нельзя не удивляться его узости, догматичности и материальности

взгляда. Оно холодно по изложению, пусто по содержанию, изветшало и заключает в

себе беспрестанно повторение одного и того же. В нем нет ни свежести, ни силы, ни

огня; оно рабствует перед властями, противится всякой независимости; в нем

чувствуются в одно и то же время ученость и малоумие, заносчивость и низость. Оно

ни на волос не отступает от известной линии комментариев и предвзятых мыслей;

полно колеблющихся выводов, а в истинных верованиях придерживается до