Зейдл, сын реб Шаи, - молодой человек, сидящий на отцовских хлебах, палец о палец не ударяет, целые дни корпит над талмудом, хотя он уже отец семейства. Да и зачем ему утруждать себя заботами, когда он единственный сын, а реб Шая богач, и через сто двадцать лет все его богатство перейдет к сыну.
Реб Шая всю жизнь был заимодавцем. Его "капитал" был разбросан по всему городу. Не найти в Касриловке человека, который не был бы в долгу у реб Шаи. И поэтому в его доме всегда кипело, как в котле: один вошел, другой вышел, у того получил, тому выдал.
У него была, извините за сравнение, "контора", "банк". Банк, но без крашеных столов и столиков, без множества людей в белых манишках с завитыми усами и длинными ногтями, без окошечек с решетками, без железных сейфов и без огромных гроссбухов и контокоррентных книг, каждой из которых можно убить человека.
У реб Шаи в доме стоял только один столик, на столике стояла чернильница с песочницей, и всякий раз, когда нужно было что-либо записать, следовало поплевать в чернильницу, потому что иначе она не хотела давать чернил. А еще был в столике выдвижной ящик с большим замком, висевшим на двух кольцах. Там, в ящике, хранилась книга со всеми расчетами, которые реб Шая самолично вел согласно своей собственной бухгалтерской системе. Любопытствуете, какая система?
Книга состояла из пятидесяти двух листов>[1], каждый из листов имел в заголовке название раздела торы, назначенного к чтению на текущую неделю, а по середине был разделен продольной чертой на две части, с одной стороны значилось "получено", с другой - "выдано", и записи на листе имели такой вид:
Получено мною от реб Гершна Пупика согласно расписке раздел "В начале" 2 руб. серебром.
Получено мною от реб Файвла Шмойса согласно расписке раздел "Счет" 4 руб. серебром.
Получено мною от реб Симхе Лемешки 1 руб. серебром.
Не получено мною от реб Гершна Пупика по разделу "Ной">[2], а также не получено по разделу "Изыди".
Выдано мною реб Симхе Лемешке под расписку раздел "Счет" 13 руб. серебром.
Выдано мною дополнительно реб Гершну Пупику 7 руб. серебром.
Не выдано дополнительно реб Файвлу Шмойсу 12 руб. серебром, ибо они пропадут.
Обещано мною реб Симхе выдать дополнительно 11 руб. серебром.
Как реб Шая умудрялся не запутаться в этих расчетах - одному богу известно! И тем не менее не слишком огорчайтесь, - не было ни протестов, ни процессов, ни тяжб; каждый знал - стоит ему прекратить платежи, и тотчас последует потеря доверия, и тогда он - пропащий человек!
И так колесо вертелось, вертелось долгие годы, не останавливалось ни на минуту до тех пор, пока...
Пока не умер реб Шая.
Реб Шая умер, и Зейдл, сын реб Шаи, принял дело. Справив тридцатидневный траур, Зейдл прежде всего взялся за расчеты и просидел над книгами недели три, сидел и писал, писал и вычислял, и наконец собрал у себя всех должников отца и обратился к ним:
– Хочу поставить вас в известность, почтеннейшие, что я все время сидел над вашими счетами, вычислял и вычислял и наконец подсчитал, что с вас ничего не причитается. Вы чисты.
– Что значит - с нас ничего не причитается? Что значит - мы чисты?
– А так, что "на основании алгебры" вы уплатили проценты, да еще проценты на проценты в семнадцать раз, да еще с тремя шестнадцатыми, больше того, что были должны. Получайте назад ваши расписки.
Услышав такие речи, касриловцы возмутились до чрезвычайности. Они считали, что здесь обязательно скрыт какой-то подвох, какая-то уловка - чертова штучка, не иначе; они швырнули Зейдлу в лицо свои расписки и подняли негодующий вопль:
– Он хочет нас зарезать! Зарезать без ножа! Реб Шая, да будет ему светло в раю, вел дела с нами столько лет; его карман был всегда для нас открыт, а этот является и хочет ссадить нас среди болота!
– Глупцы! - кричал им в ответ Зейдл. - Ну и глупцы, ну и ослы же вы! Вам говорят, что вы - чисты, я ведь это не из головы выдумал, это - "на основании алгебры".
– Что он нам рассказывает басни - "албегра"! Давайте обратимся к людям, давайте спросим у раввина.
– К раввину! К раввину! - вскричали все в один голос и направились к раввину, к реб Иойзефлу.
