– Это почему же? – Она прижала к себе фотоальбом. – В чем моя извращенность? Перед тобой – экземпляр, выросший в неполной, но уравновешенной семье.
– Я бы не назвал твою маму уравновешенным человеком.
– Пожалуй, ты прав. Возможно, матери детям тоже не нужны.
Это уже было сказано из желания подшутить над Нилом.
Нил не был настроен шутить. Он встал с раскладушки, продолжая качать головой.
– Нил!
Он пошел к лестнице.
– Почему ты так разозлился на мои слова? – удивилась Джорджи. – У нас еще и детей нет.
Нил остановился. Потом нагнулся, чтобы их глаза были вровень.
– У нас еще нет детей, а ты уже думаешь, что без меня можно обойтись.
– Не ты, – сказала Джорджи, которой не хотелось сознаваться в ошибочности своих слов. – Мужчины в целом.
– Извини, но мне сейчас не до разговоров. Нужно помочь маме с обедом.
Джорджи снова взгромоздила альбом на колени и досмотрела до конца.
– Куда вы сегодня летите? – спросила служащая аэропорта, даже не взглянув на Джорджи.
– В Омаху.
– Ваша фамилия?
Джорджи назвала свою фамилию. Женщина по другую сторону стойки ввела данные в компьютер.
– Пожалуйста, назовите номер предварительного заказа.
– У меня его нет, – сказала Джорджи. – Я хочу оформить билет у вас.
Теперь служащая подняла голову. Это была чернокожая женщина лет шестидесяти или чуть больше. Ее волосы были увязаны в пучок. Глаза за стеклами очков в золотой оправе удивленно смотрели на Джорджи.
– Так у вас нет билета?
– Пока нет, – сказала Джорджи. Она подошла к первой попавшейся стойке, даже не зная, летает ли эта авиакомпания в Омаху. – Я могу его у вас оформить?
– Конечно… Вы хотите лететь сегодня?
– Да, и ближайшим рейсом.
– Но это канун Рождества, – сказала женщина.
– Знаю.
Женщина – на ее бедже значилось имя Эстелла – удивленно посмотрела на Джорджи и застучала по клавишам компьютера.
– Значит, вы хотите лететь в Омаху?
– Да.
– Ближайшим рейсом?
– Да.
Женщина снова что-то выстучала на клавиатуре. Информация, появляющаяся на невидимом для Джорджи мониторе, заставляла Эстеллу морщиться.
Джорджи переминалась с ноги на ногу, гремя ключами. Она уже забыла, в каком углу стоянки приткнула свою машину.
Эстелла встала со стула, подошла к настенному телефону и сняла трубку. Похоже, это был телефон для экстренных случаев. Над ним светился оранжевый сигнал. Вот как должен выглядеть волшебный телефон, подумала Джорджи.
Эстелла вернулась на рабочее место, снова принялась терзать свою шумную клавиатуру, потом со вздохом объявила:
– Все в порядке.
Джорджи облизала губы. Они успели потрескаться, но у нее не было гигиенической помады.
– Я могу отправить вас в Денвер самолетом «Юнайтед эрлайнз». А дальше – молите Бога и уповайте на удачу. У нас повсюду сплошные задержки.
– Я понимаю. Спасибо.
– Меня благодарить не надо. Это моя работа. И я отвечаю за то, чтобы вы благополучно добрались до денверского аэропорта. Встречать сочельник вам придется там… Давайте ваши документы.
Джорджи протянула ей водительское удостоверение и кредитную карточку.
Билет стоил немыслимых денег, но Джорджи согласилась на его оформление не моргнув глазом.
– За такую сумму вы могли бы полететь в Сингапур, – заметила Эстелла. – Прямым рейсом. У вас есть что-то, требующее проверки?
– Нет.
Эстелла протянула руку к принтеру, ожидая, когда оттуда выползет лист с распечатанными билетами.
– И что вас потянуло в Омаху? Там сейчас снегу навалило на два фута.
– У меня там дети, – сказала Джорджи, и у нее сжалось сердце. – И муж.
Впервые за все время их короткого общения у женщины потеплело лицо.
– Надеюсь, вы попадете в свою Омаху без лишних хлопот, – сказала Эстелла, подавая Джорджи билеты. – Поторопитесь. У вас всего двадцать минут, чтобы добраться до вашего выхода.
В течение этих двадцати минут Джорджи ощущала себя героиней романтической комедии.
Она даже знала, какая песня звучала бы в качестве фоновой музыки. Кенни Логгинс, исполняющий свой хит «Celebrate Me Home». Она бы выбрала живую, концертную запись, где Кенни начинает тихо и нежно, затем его голос набирает силу и затопляет собой весь зал. Да, голос этого голубоглазого певца был бы очень созвучен ее состоянию.
