Какое-то время они молча смотрели друг на друга, потом он проговорил:
— Мне нужна мисс Николь Трент.
Она сразу же узнала этот голос. Вид Филипа Галантуа был столь же надменным, сколь и его тон. Это совсем не удивило Николь, но она не ожидала, что он окажется таким… Впрочем, ей это было безразлично.
— Я Николь Трент. Как вам удалось так быстро до браться до Калифорнии? — спросила она, машинально одергивая короткую футболку, обнажавшую полоску живота.
Филип едва ли слышал обращенный к нему вопрос. Он неотрывно смотрел на туго натянутую ткань, облегающую грудь Николь словно вторая кожа. Бог мой! Да у этой девушки фигура богини любви.
— Что вы тут делаете? — раздраженно спросила Николь. — Мне кажется, я ясно все сказала по телефону. Вы не получите Робби.
Филип с трудом перевел взгляд на ее лицо.
— Вы и в самом деле думали, что я с этим смирюсь?
— Нет, я предвидела, что вы будете изводить меня, но не предполагала, что вы настолько глупы, что перенесетесь через полмира ради недостижимой цели.
— Вы слишком плохо меня знаете, мисс Трент. Я никогда не останавливаюсь, пока не добьюсь своего, — высокомерно произнес он.
— В этот раз можете не рассчитывать на свое всегдашнее везение.
Ее голубые глаза сердито сверкнули. Она вызывающе вздернула подбородок.
Они обменивались гневными взглядами, когда из ванной донесся голосок Робби:
— Ты где, тетя Ники? — Голосок дрожал. — Ты что, ушла и оставила меня одного?
— Ну что ты, дорогой, я здесь!
Оставив Филипа стоять в коридоре, она поспешила к племяннику. Робби хорошо себя здесь чувствовал, но временами, когда не знал, где находится Николь, начинал нервничать. Разве можно было его в этом винить? Его родители исчезли навсегда. Николь была единственным родным человеком, кто у него остался.
Филип проводил Николь взглядом. Она была очень грациозной. С длинными светлыми волосами, обрамлявшими очень нежное лицо, она выглядела просто неотразимо.
Филип глубоко вздохнул. Что это с ним? Николь Трент несомненно сексуальна и привлекательна, он знал многих красивых женщин. Но эта была его противником. Нужно быть начеку. Если она столь же умна, сколь и великолепна, ему не следует терять бдительность.
С решительным видом Филип вошел в квартиру и двинулся на звук голоса Николь.
— Купанье закончено, — весело произнесла девушка, наклонившись над ванной. — Ты сморщишься, как изюминка, если не вылезешь из воды.
— Я хочу быть изюминкой, — захихикал Робби, подняв руки, чтобы его вытащили из ванны. — Тогда мне не нужно будет больше купаться в ванне, или есть капусту, или… — Он замолчал и устремил взгляд за спину Николь. — Кто это?
Она обернулась и замерла.
— Не будете ли вы любезны подождать в гостиной? — обратилась она к Филипу. — А еще лучше — позвоните мне позже. Сейчас не самое подходящее время.
Не обращая внимания на ее слова, Филип продолжал пристально смотреть на Робби.
— Ты похож на своего отца, — тихо сказал Филип. — У него были такие же темные волосы, как у тебя, но глаза не голубые, а карие.
— И у меня, и у тети Ники, и у мамы — у нас у всех голубые глаза. Только мамы больше нет. — Малыш с любопытством взглянул на него. — Вы знали мою маму?
— Не очень хорошо, — ответил Филип глухо. — Но я знал твоего папу. Он был моим братом. Я твой дядя Филип.
Робби с сомнением взглянул на Николь.
— Это правда?
— Полагаю, что да, — неохотно ответила она.
— Вы знаете это точно! — воскликнул Филип. — Сначала вы пытались изолировать ребенка от нас, а теперь намерены отрицать сам факт существования у Раймона семьи!
Робби обхватил ручонками Николь за шею и прошептал:
— Он мне не нравится.
«Не тебе одному», — подумала Николь, но ободряюще улыбнулась мальчику.
— Не беспокойся, он здесь ненадолго. — Она взяла Робби на руки и повернулась к Филипу. — Надеюсь, вы не возражаете, если я не пойду вас провожать. Я должна уложить Робби в постель.
— Я подожду, — сказал он мрачно.
— Ждать придется довольно долго. Я собираюсь почитать ему сказку. Длинную.
Они обменялись недобрыми взглядами, когда Филип ответил:
— Не беспокойтесь. Мне некуда торопиться.
Николь старалась не показать Робби, что злится, поскольку это расстроило бы мальчика еще больше, и с трудом удержалась от того, чтобы не сказать Филипу, что он просто несносен. Он не имел права приходить сюда и вторгаться в их жизнь. Она никогда не позволит ему отобрать Робби! Он даже не умеет раз говаривать с ребенком, не пугая его.
