Рядом с цилиндрическим звездолетом возник наполовину затянутый облаками голубой шар и чуть в сторонке – причудливое существо. Кто-то вроде осьминога с дюжиной вдумчивых глаз и веселеньким красно-желтым орнаментом на шкуре.
– …Девяносто два процента поверхности планеты покрыты океаном.
– Понятно почему для осьминогов там раздолье, – кивнул Васька, – А русалочек там случайно не водится?
Ленка сделала вид или действительно не поняла. Продолжила:
– Согласно оценкам экспертов Торговой Гильдии, Уиту-Шер-2 располагает значительными запасами цветных металлов и углеводородов. Однако, промышленная разработка почти не ведется. Основные месторождения находятся на океаническом шельфе, в зонах наиболее плотного расселения уиту, куда закрыт доступ чужакам.
Облачный покров на голубом шаре исчез. Районы вокруг единственного материка и островов выделились пульсирующим бледно-зеленым цветом.
– Последние шестьдесят семь стандартных лет, в результате присоединения к Договору о Концессиях, аборигены позволяют Торговой Гильдии использовать залежи титана и серебра на островах…
– Это все впечатляет, – вежливо перебил Дима, – Но пока хватит об экономике. Было бы интересно узнать что-нибудь конкретное… например, чем эти осьминоги питаются?
Васька хихикнул:
– Тоже, наверное, любят живую органику.
– Уиту не являются агрессивной расой, – поняла Ленка, – Однако попытки чужаков проникнуть в места обитанияя аборигенов, согласно местному кодексу, караются смертью.
– И что… были случаи? – осторожно спросил Димыч.
– Были, – честно признался звездолет.
– Да ладно, – отмахнулся Васька, – Нам-то что до этого… Мы-то в ихний океан лезть не собираемся.
Дима смерил его уничижительным взглядом и ласково поинтересовался у звездолета:
– Леночка, согласно Галактическому Законодательству, кому принадлежит пространство внутри корабля?
– Пространство принадлежит планете регистрации.
Капустин посмотрел на нас многозначительно. Всё было понятно без дальнейших объяснений. Пространство внутри звездолета-цилиндра вполне можно трактовать, как место обитания «уиту».
Помощь-то им нужна. Только слишком рискованно связываться с расой, у которой такие гостепреимные обычаи.
– Ленка, запроси, какая именно помощь им требуется, – сказал я.
– Борт 384–967 не отвечает на запросы. Возможно повреждение приемной антенны.
– Или никого нет в живых, – преположил Васька.
Мы переглянулись и подумали об одном и том же.
– Лена… У тебя есть скафандры? Что-нибудь не слишком громоздкое?
– Ага. Пляжный вариант… – вставил Лубенчиков.
– Балбес, – беззлобно констатировал Дима.
Но Васька только внешне храбрился. Я-то видел, что ему тоже не по себе.
И вправду, не слишком это приятно – лезть на чужой звездолет. Да еще, если не ясно, как там тебя примут. Из книжек и фильмов все мы прекрасно усвоили, что самые главные неприятности в космосе бывают именно на чужих, терпящих бедствие звездолетах.
– Скафандры имеются, – сказала Ленка, терпеливо дождавшись окончания нашей перепалки.
По ту сторону купола Рубки, уже без всякого увеличения, хорошо виден приближающийся с каждой секундой цилиндрик.
Пора на что-то решаться.
Риск есть риск, но чем черт не шутит – если кто из «осьминогов» уцелел, может удастся добиться каких-то важных сведений. Например, о кординатах Земли. Или о том, как выбраться из Темной Области…
Даже, если на корабле одни мертвецы, все равно полезная информация в виде бортовых записей могла сохраниться. Любая зацепка, которая приблизит нас к дому. Уже ради этого стоило рискнуть.
– Пойду я, – твердо сказал Димыч, – Я могу с ними договориться.
– Нет я, – не менее твердо заявил Васька, – Ты уже однажды пытался договориться. И чем кончилось?
Я наблюдал за обоими друзьями и только качал головой. Спорят и ссорятся, будто речь не о чужом звездолете, а о женской половине химфаковской общаги.
– Перестаньте, – взмахнул я рукой, обрывая дискуссию, – Одному идти – слишком опасно. Надо – вдвоем.
– Лубенчиков остается, – категорически заявил Димыч.
– Это еще почему? – обиделся Васька.
– Потому, что кончается на «у». Это тебе не раздолбанные «жигули» клиентам втюхивать…
