На Харготе всем уже было не до одиночного звездолета, неизвестно зачем и куда стартовавшего с космодрома. Когда пик перегрузки миновал, Дан бросился в шлюз, но Торвэна не было, и страховочный пояс свисал из гнезда на стене. Дан обнаружил Торвэна в ближайшей каюте лежащим ничком на койке. Шлем от нейтридного костюма валялся на полу.
— Торвэн! — позвал Дан.
Тот не откликнулся, однако медленно и неловко перевернулся на спину. Лицо его осунулось и посерело. Глаза ввалились.
Он безучастно отнесся к тому, что Дан стал стаскивать с него нейтридный костюм, поврежденный в нескольких местах, но не пробитый. Торвэн был цел, но с ним что-то случилось. Поколебавшись, Дан осторожно снял с его головы серебристый обруч. Торвэн не отреагировал и на это, потом вдруг молча встал, пошел в крошечный туалет и наклонился над поглотителем — его рвало. Вернувшись, он лег лицом к стене.
— Торвэн, что с тобой?
— Я устал… Устал убивать. Слишком много… Будто всаживаешь в каждого нож. Снова и снова…
— Не думай об этом, все кончилось, — быстро сказал Дан. — Мы летим на Олмет.
— Нет… на Сотел.
— Хорошо. На Сотел.
— Дан… сообщи на Олмет: если атаковать Харгот сейчас, с ним будет кончено.
— Сообщу. Тебе надо уснуть.
Торвэн быстро уснул и спал ровно восемь часов. Звездолет уже мчался в гиперпространстве.
Проснувшись, Торвэн отказался от еды, заявив, что его тошнит, но все же пришел в кают-компанию. Глядя на Дана, с аппетитом расправлявшегося со своей порцией, он съел фруктовое желе, а затем подкрепился более основательно.
Дан сказал, что перед выходом в гиперпространство он видел в Харготе серию взрывов.
— Значит, все же сработала программа уничтожения внешнего комплекса, — сказал Торвэн. — Теперь Харгот обречен. Ты послал сообщение на Олмет?
— Да. Флот в пути. Джайван хотел поговорить с тобой, но ты спал.
Бросив на Дана взгляд, Торвэн отвернулся:
— Ты все-таки разболтал…
— Я — нет. Это Нолла отдала отцу кассету, которую я оставил перед отлетом в Шар-Гар. Там все записано.
До самого Сотела Торвэн был неразговорчив. Шок сменился депрессией. Наконец вблизи Сотела звездолет вынырнул из гиперпространства, и передатчик заработал, оповещая о вызове. Оба, и Дан, и Торвэн, находились в рубке. Однако Торвэн предоставил ответить Дану. Первая часть сообщения касалась Харгота: как военная база харджеров он прекратил существование.
Затем прозвучал живой голос Джайвана:
— Айрт.
Комплекс дальней связи позволял вести прямые переговоры, однако таким режимом обычно не пользовались, он требовал колоссальных затрат энергии. Дан, услышав голос Джайвана, вздрогнул. Торвэн медленно, словно нехотя, приподнялся.
— Да, — сказал он напряженно-нейтрально.
— Ты напрасно отдал Дану Уродца, — сказал Джайван. — По традиции семьи Уродец передается старшему сыну. Дан вернет его тебе… Айрт, ты сохранил привычку свистеть когда надо и не надо?
— Да… отец.
— Значит, теперь вас двое. Надеюсь, что ты хотя бы научишь Дана свистеть мелодичнее.
— Я постараюсь.
Дан, глядя на Торвэна, понял, что обоими сказано именно то, что следовало сказать. И услышано.
Приземляясь на Сотел, Торвэн выбрал площадку рядом со своим дискообразным звездолетом. К ущелью глайдер повел Дан. Сидевший позади Торвэн тронул его плечо.
— Слева у скалы — Астрид с Фалком. Опускайся.
Дан посадил машину в нескольких метрах от девушки и выпрыгнул наружу. Фалк понесся навстречу крупными мягкими скачками и с ходу прыгнул на грудь Торвэну. Дан оказался впереди, однако Астрид пробежала мимо, и ее тонкие руки обвились вокруг шеи Торвэна.
— По-моему, ты ошиблась, — в замешательстве произнес Торвэн, глядя поверх ее головы на Дана.
— Я люблю тебя, — сказала Астрид, запрокидывая голову, чтобы видеть его лицо.
— Меня? Но я думал… — Лицо Торвэна было смятенным.
— Тебе это не нужно, я знаю, — с горечью сказала Астрид, опуская руки. — Прости, не буду тебе докучать.
Может, она собиралась что-то добавить, но не успела, ощутив на своих губах губы Торвэна.
«В данный момент я здесь лишний», — подумал Дан.
Его осенило.
— А я-то еще из кожи вон лез, стараясь, чтобы они относились друг к другу получше! Пожалуй, я действительно тупица, — заключил Дан. Встретив тревожно-вопрошающий взгляд Торвэна, он улыбнулся и махнул рукой, показывая, что все в норме; затем подозвал соба: — Фалк!
