Возможно, кому-то все перечисленное показалось бы недостойным внимания, однако Роджеру в самом деле приходилось нелегко. Он был человеком тонкой душевной организации, очень чутко воспринимал окружающее и не мог не реагировать на мельчайшие перемены. Наверное, подобные качества и сделали его высококлассным пластическим хирургом, но самому ему порой бывало трудно.
А ведь в подобном состоянии приходилось еще и работать! Вести прием, делать операции… Конечно, здесь на выручку приходил профессионализм, но сколько так может продолжаться?
Больше всего на нервы Роджеру действовало то, что с уст Даффи не сходило имя ее будущего мужа. Только и слышно — Билли, Билли, Билли…
Он долго терпел, но наконец взорвался:
— Ты прекратишь или нет?! Заладила как попугай: Билли, Билли, Билли… В ушах звенит!
Даффи и Джоан — с которой та минуту назад болтала — удивленно взглянули на него.
— Что ты вдруг взвился? — вскинула бровь Джоан. — Даффи даже не с тобой разговаривает.
— Еще недоставало, чтобы со мной! — запальчиво бросил Роджер. — В основном она трещит о своем ненаглядном женихе с тобой или Терри, но я-то рядом, за дверью, и все слышу. Ни у кого на моем месте не хватило бы терпения все это выслушивать. — Он сердито воззрился на Даффи. — Словно нескончаемую жвачку жуешь!
Та залилась краской, но, когда заговорила, в ее голосе прозвучала обида:
— Не думала, что настолько надоела тебе…
— Так задумайся наконец! Я больше не желаю слышать о твоем женихе, заруби это себе на носу!
Большие бархатисто-серые глаза Даффи влажно заблестели.
Ну вот, только этого недоставало, сейчас расплачется! — промелькнуло в голове Роджера. Его сердце на миг сжалось, но он стиснул зубы, подумав: ничего, как-нибудь переживет. Не я просил ее сюда устраиваться, а, наоборот, она меня уговорила.
Однако Даффи даже носом не шмыгнула, лишь сдержанно произнесла:
— Хорошо, учту.
— Будь добра!
С этими словами Роджер ушел в свой личный — не в тот, где он принимал пациентов, — кабинет.
По прошествии какого-то времени он подумал, что все же не следовало ему обращаться с Даффи так круто. Пожалуй, следует как-то смягчить ситуацию, возможно даже извиниться. Объяснить, что периодически у него накапливается нервозность и все такое. А потом в качестве компенсации за инцидент пригласить Даффи на чашку кофе, а то и в ресторан…
— Гм, неплохая идея, — пробормотал Роджер себе под нос, откидываясь на спинку вращающегося кресла. Затем он взглянул в нижний правый угол монитора, где обозначалось время. До конца рабочего дня оставалось всего ничего. Вот прямо сейчас и поговорю с ней, решил Роджер.
Закрыв программы и выключив компьютер, он вышел в приемную, отпустил секретаршу Кэт домой, затем направился в коридор и зашагал к своему врачебному кабинету.
Однако его миролюбивым замыслам не суждено было осуществиться. Перешагнув порог предваряющей кабинет комнаты, он обнаружил, что Даффи болтает с кем-то по телефону. Причем не по своему мобильнику, а по стационарному.
В следующую минуту Роджер сообразил, что собеседником Даффи является мужчина. Это понял бы и идиот — по тому, как она произносит слова, как улыбается, кокетничает…
А ведь рабочее время еще не кончилось!
Роджер мгновенно вскипел. Благие намерения вновь с завидной предсказуемостью сыграли роль плит, которыми вымощена дорога в известном направлении.
— Послушай, я взял тебя в свою клинику не для того, чтобы ты тут болтала со своим женихом!
Услышав гневный возглас шефа, Даффи поспешно повесила трубку и растерянно пробормотала:
— Я не с Билли говорила…
Однако эта фраза лишь подлила масла в огонь.
— О боже мой, снова! — вскричал Роджер. — Кто обещал, что я больше не услышу этого имени?!
— Какого и… — начала было Даффи, но осеклась на полуслове.
— Да-да, золотце! — с ехидной улыбочкой кивнул Роджер, к этому моменту окончательно забывший о намерении извиниться. — Того самого! Имени твоего жениха!
— Но я не с ним…
— Ты используешь офисный телефон не по назначению, — процедил Роджер сквозь зубы. — А может, в этот момент сюда звонят пациенты? А может… — Он умолк, потому что в голову ничего больше не пришло. Кроме того, ему было прекрасно известно, что пациенты звонят обычно в начале рабочего дня, а не в конце. — А может, еще что-нибудь… пока ты здесь хаханьки устраиваешь! — Родж все-таки не мог оставить фразу незаконченной. Вот тебе, пожалуйста! — мрачно проплыло в его голове. Называется, извинился. К нему вновь подступило знакомое раздражение.
