Один из грабителей замешкался. Он пытался унести половинку батона. Убегая, он суматошно подпрыгивал и снова плюхался на землю.
— Окружай его! — кричал Колумб.
Матросы Сашка и Мишка окружили налётчика, кинулись разом на него и наверняка поймали бы, если бы не столкнулись лбами.
Батон всё же удалось отбить. Он здорово пострадал — весь был ощипан, вывалян в песке и состоял, собственно, из одной корки, что делало его похожим на морскую раковину. Есть его было затруднительно, поскольку на зубах неприятно хрустел морской песок.
— Лучше я умру с голоду! — провозгласил боцман, отплёвываясь.
Команда фрегата слонялась по берегу открытого ею материка. Её мучил голод, и вот-вот могла начаться цинга.
— Поднять паруса, черти драные! — внезапно услышали они хриплый окрик.
Оглядевшись, они обнаружили, что Колумба среди них нет. Зато перед ними стоял, оскалив зубы, капитан Флинт, гроза всех морей и океанов. Сами они неожиданно превратились в пиратов.
— Пусть меня проглотит кашалот, если мы не раздобудем пропитания! — рявкнул Флинт.
— Йо-хо-хо и бутылка рому! — горланили пираты, гребя длинными палкообразными вёслами, ибо царил штиль и паруса болтались, точно старые тряпки.
Капитан Джон Флинт стоял на носу шхуны и криво ухмылялся. Его не пугало, что на родине его ждал эшафот. Ведь ему строго-настрого было запрещено покидать пределы своей страны, а тем более заниматься разбойным промыслом. Но разве настоящего пирата остановят какие бы то ни было угрозы?
— Эй, Одноногий Джек! — крикнул капитан круглоголовому упитанному пирату, которого иногда ещё звали Вовиком. — Вглядись-ка получше вперёд.
Одноногий Джек вгляделся и увидел тёмную полоску суши.
— Земля! — запрыгал он на здоровой ноге так, что едва не опрокинул судно.
— Пусть мне отрубят башку, если это не Гаити! — воскликнул Флинт.
Пираты загалдели.
— Пусть отрубят вторую ногу Одноногому Джеку, если на Гаити нет плантаций бобов! — воскликнул Флинт.
Пираты загалдели ещё громче.
— Не быть мне Флинтом, если мы не устроим набег!
Пираты перестали галдеть и устроили набег.
Бобы росли почему-то в земле и оказались мелковатыми, но зато их было много. Флинт решительно стащил с себя пиратскую майку.
— Что жалеть это тряпьё! — воскликнул он презрительно.
Майку завязали снизу узлом, и получился очень даже отличный мешок с ручками.
— Клянусь нашей дырявой шхуной, если… — начал было капитан, но так и недоговорил.
— Полундра! — заорали в тот же миг пираты Сашка и Мишка.
Со стороны гаитянского селения к ним спешил хозяин плантации. Ничто не выдавало в нём дружественных намерений.
— Варвары! Разбойники! Ну я вам задам! — слышалось издалека.
Пираты бегали быстро, если не считать Одноногого Джека. Джек скакал, как тот абориген с батоном. Впереди него мелькали пятки друзей-пиратов, а сзади сопел землевладелец.
Чтобы хоть немного задобрить плантатора, пираты решили отказаться от бобов. Они бросили их вместе с замечательным мешком, который прежде был не менее замечательной пиратской майкой. Однако на преследователя эта жертва не произвела ни малейшего впечатления. Пнув мешок с бобами, он продолжил погоню. Тогда Флинт кинул ему свой великолепный перочинный кинжал, а пираты Сашка и Мишка — свои любимые очки для ныряния на глубину. Любой другой был бы счастлив от таких даров, но этот даже не взглянул на свои трофеи.
Беглецы достигли наконец бухты, и через минуту пиратское судно готово было отчалить. Однако капитан Флинт приказал стоять.
— Пусть лучше нам всем отрубят головы, чем мы бросим в беде Одноногого Джека! — отважно постановил он.
Джек сумел спастись. Еле живого, его подобрала проходившая мимо двухмачтовая яхта «Алкион» знаменитого исследователя океанов Кусто. Сам Жак-Ив Кусто, лицом немного похожий на Флинта, но гораздо менее свирепый, можно даже сказать, добродушный, назначил спасённого старшим аквалангистом. Капитан Кусто был решительным и бесстрашным исследователем, хотя временами он вспоминал своих почтенных родителей, которые не одобряли его рискованное увлечение. Ничего удивительного: все родители таковы.
Судно шло освобождать запутавшихся в браконьерских сетях морских котиков.
