Отец сразу сник:
– Уж он постарается подпортить мне репутацию.
– Ну, знаешь, все как-то устраиваются. И мы не пропадем.
– Не забывай, что у нас двое детей. Мы столько лет жили как студенты. Всё думали, настоящая жизнь еще впереди. А тут на тебе: седые волосы, первые болезни, куча забот и никаких перспектив.
– Я только мечтаю, чтобы не было хуже,– вздохнула мама.
Отец долго смотрел на бесконечно длинные рельсы, прокатываемые с разных сторон, а потом заговорил зловещим шепотом:
– Хоть бы уж эта комета наконец врезалась в наш проклятый шарик.
Я в этот разговор не вмешивался. Бессмысленно было объяснять родителям, что к нам приближается астероид, а никакая не комета и не метеорит. Что такое комета, только Богу известно. Одни ученые утверждают, что это разреженное облако молекул газа, другие – нечто совершенно противоположное. Метеоритов же на Землю ежедневно падают миллионы, и ей хоть бы что. Астероид – другое дело, это гораздо более крупное небесное тело, и на астероид мы с отцом могли бы рассчитывать. Впрочем, отец, похоже, просто хорохорится, а в душе боится космической катастрофы. Для меня же это единственный выход. Когда иной раз подумаю, что рано или поздно придется зарабатывать на жизнь, а может, даже растить детей, этих безжалостных маленьких эгоистов, меня в холодный пот бросает и я готов немедленно прыгнуть с обрыва в омут или совершить еще какое-нибудь безумство.
Я немного поел безо всякого аппетита. Отец пошел посоветоваться с сослуживцами, мама вытащила мольберт со своей катастрофической абстракцией, а я приготовился к мучительной борьбе с оставшимся до вечера временем, которое имеет обыкновение тянуться немилосердно долго.
От нечего делать я отправился в комнату к пани Зофье. Из ее окна хорошо виден красный кирпичный флигель. В каждой квартире кто-нибудь копошится. Старушки, примостившись у подоконников, присматривают за играющими во дворе внучатами. Кто-то ссорится с женой, какая-то девица гримасничает перед зеркалом, безмозглый малыш стучит пальцем по стенке аквариума, не понимая, что рыбы не переносят вибрации. Я смотрел на людей за прозрачными стеклами, в которых отражались весенние облака, и пытался угадать, что они думают об этом астероиде и о конце света или, по крайней мере, о своей жизни, своей судьбе.
И вдруг я ощутил непривычную тоску. Меня потянуло в зеленую долину с болтливой речкой, со старой усадьбой, которую я называю золотой, хотя ее побеленные стены просто сильно пожелтели от времени, захотелось опять очутиться в том удивительном городе, услышать вечерний колокольный звон, увидеть высокие кусты дикого тмина, окунуться в воздух, в котором, будто вода в нагревшемся за день пруду, чередуются теплые и холодные слои. И только тут я понял, что значит – тосковать о чем-то былом. Раньше со мной такого не случалось. Мама и пани Зофья вообще никогда не тосковали. Один только отец имел на это право и часто с жалостью и умилением вспоминал далекие края, в которых родился и вырос и которые остались далеко за границей.
В общем, на глаза у меня навернулись слезы, я почувствовал себя как будто немножко лучше и благороднее других и отчетливо осознал, что никто меня не понимает. Переполнившая сердце странная сладость разлилась по всему телу, и я сунул руку под матрас, где лежал дневник пани Зофьи.
Вытащил его и раскрыл на последней записи.
"Все с утра до ночи только и говорят об этой страшной комете, которая скоро столкнется с нашей Землей. Мама и папа очень расстраиваются, один мой братишка Петрусь, похоже, еще ничего не понимает и живет в свое удовольствие. Боюсь, я к нему не слишком внимательна. Надо исправляться. Но у меня просто не хватает времени на домашних, да и голова занята совсем другим.
Боюсь ли я смерти? Раньше мне хотелось умереть. Когда я была моложе, я любила подолгу смотреть на бурную реку и представлять свою смерть, похороны, отчаяние близких, подруг, учителей и… Его. Ну вот, пожалуйста, опять я про Него вспомнила, хотя поклялась себе не вспоминать никогда.
Размышляя сейчас о таком исходе, об окончании жизненного пути, я с удивлением обнаруживаю, что мне это безразлично. Мне на все наплевать. Даже на Него!".
