Над его головой резвились макаки, успевая забавляться с кожаными мешочками-амулетами, висящими на ветвях деревьев. Многие из них давно истлели и осыпали ржавый прах. Алексей заметил торчащие из амулетов фаланги сгнивших пальцев.
Джунгли отступили, Алексей двигался вверх по горным уступам.
С высоты хорошо просматривались соседние острова архипелага. Карабкаясь с уступа на уступ, он едва не пропустил широкую, наспех высеченную в скале нишу. В ее глубине поблескивал зеленоватый лед. Алексей протянул руки и достал из ниши Грааль. Сжимая в ладонях чашу, он сбежал с вершины вниз, в темные сырые джунгли. По спине вниз пополз колючий холодок, словно кто-то неотступно следовал за ним, невидимкой скользя между обомшелых стволов.
Позади него резко хрустнула ветка. Алексей оглянулся, уже зная, кого увидит в лесной тьме. Звериные глаза горели ненавистью. Готовясь к прыжку, зверь яростно скреб мох и сгнившие листья. Это был волк-оборотень. Согласно тайной части проекта, Люцифер был заперт на пустынном острове как неусыпный страж чаши.
С глухим рыком он в один прыжок настиг Алексея, сбил его с каменистой кручи и принялся остервенело рвать зубами.
«Первой твоей битвой будет битва с Тифоном. Каждый, кто встает на путь борьбы, рано или поздно выходит на бой с чудовищем. Стоит дрогнуть, и он увеличивается в размерах…»
Так, провожая Алексея, говорил Отшельник. Нет, слепой не видел будущее, он хорошо знал логику земных битв.
Выпустив чашу, Алексей вцепился в горло зверя, слыша, как булькает и дергается жесткая шея. Он удерживал пальцы на горле, пока вывернутые глазные яблоки не подернулись пеленой. Язык волка вывалился и почернел, лапы скрутила судорога. Из разинутой пасти выкатилась свернутая кольцом змейка и исчезла в траве.
Алексей сначала не понял, насколько серьезно он ранен. Рваную рану на плече облепили москиты и черные мухи. Располосовав белую набедренную повязку, он промыл и перевязал плечо.
Грааль он опустил в пенящуюся купель у подножия горы. Неглубокий горный ручей падал по скальным выступам цветистой радугой и до краев наполнял небольшое озеро. Изнемогший от кровопотери, он прилег у самой воды и жадно напился. Организм требовал энергии. За неделю до падения Камелота и взрыва лаборатории Мерлин успел ввести в его организм ускоренные программы регенерации: на заживление мягких тканей тела уйдет часа четыре, кости будут восстановлены за сутки.
— Дождь ожидается! Перемена атмосферы, — встретил Алексея Петёк, огорченно показывая на хмурое небо, и осекся, разглядев повязку, синяки и едва затянувшиеся ссадины на спине и груди Алексея. — Ранен? Ну и дурак! Ты есть комбриг, мой боевой заместитель и подставлять лоб дурной пуле не имеешь права! Вот, к примеру, идет отряд боевым порядком, где должен быть командир?
— Впереди на лихом коне, — простонал Алексей. — Помоги перевязать, Василий Иванович.
— Ладно, — ворчал Петёк, перематывая набело оплывшие кровью раны. — Сегодня вечером бал устроим.
— Бал?
— Ну да, бал: пирог и собрание девок.
— Ну с девками ясно, а пирог где возьмем?
— Кулебяк да расстегайчиков я тебе не обещаю, а вот рыбки, запеченной на угольках, поедим.
И Петёк показал самодельную корзинку. На дне трепыхались рыбины.
Пошатываясь, Алексей ушел под пальмовый полог и забылся. Очнулся он от прохладных касаний Грининых пальцев. Она латала его раны, под ее колдовскими руками тело перестало болеть и неглубокие ссадины затянулись молодой кожей.
Он поцеловал ее руку и только тут заметил, что она плачет.
«Они придут», — написала она на его груди.
— Кто?
«Черный колдун и его люди, — вывела она по буквам. — Будет плохо… Ты убил волка».
— Но ведь вам нечего боятся. Он придет за мной.
Гриня покачала кудрявой головой и сняла венок из белых цветов.
Подозвав Петька и Аню, Алексей объяснил ему ситуацию. Петёк не сразу допер, но узнав какая опасность угрожает, сник.
— Этого не может быть. Ведь это же шоу, телевидение. — Аня все еще верила в доброту сатанинских щупалец, затащивших ее на этот остров.
— Тьма ты египетская, — укорил ее Петёк.
— Вот что, Петёк, ныряй в пирогу. Возьмешь девчонок и прямиком на заход солнца. Погода тихая, доплывешь. Троих лодка выдержит.
