– Как поживаете? – спросил он с галантным поклоном. В его голосе слышался европейский акцент.
– Алекс Хайтауэр, – представилась она, отмечая, что он совсем не похож на своего брата, хотя голос почти тот же.
Он печально склонил голову:
– Вы были дружны с моим братом?
Была? Была? Она заметила его черный галстук, черный галстук мужчины, стоявшего рядом с ним.
– Э-э-э… нет… я была его пациенткой… много лет назад… он очень помог мне.
– Он многим помогал. – Собеседник покачал головой. – А с ним так поступили.
Она осознала, что рядом находятся еще двое, и посмотрела на них; оба, улыбнувшись, кивнули ей.
– Моя сестра, – сказал брат Саффиера. – И мой зять, мистер и миссис Темплмен.
Алекс поздоровалась.
Они оба еще раз улыбнулись ей, но ничего не ответили.
Что-то начало проясняться. Алекс словно бы приходила в себя после сна. Она попала на похороны. На чьи? Чьи? Ею овладела паника. Только бы не Саффиера, ради бога, только не его.
– Все было специально подстроено, – возмущенно сказала женщина. – Общество хотело добраться до него, и оно этого добилось.
– Совершенно верно, – кивнул брат Саффиера. Он снова посмотрел на Алекс. – Как вы знаете, он так и не оправился от этого удара. Я видел его на прошлой неделе – за день до смерти. Понимаете, от него ничего не осталось, он был полностью разрушен. Блистательная личность, поистине блистательная. И стольким помог. Пришло так много писем, понимаете, масса, буквально масса.
И троица застыла в молчании, скорбно кивая, как марионетки. Алекс внезапно почувствовала себя в ловушке, загнанной в угол, и ей захотелось выбраться отсюда на свежий воздух.
– Он, конечно, продолжал работать, – говорил его брат. – Ему больше не разрешалось называться доктором, но это не могло остановить его клинические исследования. Вы знаете, что он сделал? Из Америки ему по почте прислали докторское звание. По почте! Так что он снова мог называть себя доктором; они не могли остановить его! – Хмыкнув, он посмотрел на свою сестру и зятя, которые кивали улыбаясь.
По почте, подумала Алекс. «Бюро Новой Англии». Воцарилось тяжелое молчание; Алекс растерянно смотрела на них, чувствуя себя незваной гостьей.
– Прошу прощения, я на минутку, – сказала она, отступая назад; повернувшись, Алекс вышла в холл, чувствуя, как по щекам у нее текут слезы. Она остановилась и осторожно вытерла глаза.
– Уже уходите? – услышала она голос Отто и повернулась.
– Мне нужно возвращаться в Лондон.
Он улыбнулся – опять все та же всепонимающая усмешка, подумала она.
– Не завершив своих дел?
Алекс покраснела. Что Отто известно? Много ли он знает? И что, черт побери, он тут делает?
– Отто, вы родственник доктора Саффиера?
Он покачал головой:
– Всего лишь его ученик.
– Ученик?
Его взгляд буквально пронзал ее насквозь.
– Я писал диссертацию на его материалах, о его работе.
– Я… я думала, вы изучаете химию?
– Совершенно верно. Его труды имели прямое отношение к химии, точнее, к биохимии. – Улыбаясь, он не сводил с нее насмешливого взгляда. – Биология и химия очень тесно связаны, миссис Хайтауэр; я думаю, вы разбираетесь в этом лучше других.
Алекс снова почувствовала, как заливается краской. Что тебе вообще известно, хотелось ей спросить – ее смущение начало переходить в гнев, – что ты знаешь, сукин сын?
Отто отвернулся от нее, обвел взглядом холл и уставился на рыцаря в доспехах. Затем, резко повернувшись, в упор посмотрел на нее:
– Я знаю, зачем вы сюда пришли.
Алекс удивили его слова, резкие движения, она попыталась успокоиться и ответить ему таким же жестким взглядом.
– Неужели? – насмешливо спросила она. – В самом деле?
– О да. – Отто улыбнулся. – И я могу вам помочь. Я знаю, где хранятся досье. Я знаю, где тут все лежит. – Снова повернувшись, он пошел через холл в сторону коридора.
Гневное возбуждение покинуло Алекс, уступив место беспомощности. На подгибающихся ногах она последовала за ним.
Ящик стола бесшумно скользнул по направляющим и, щелкнув, застыл на месте.
– Скажите мне, Отто, – спросила она, – почему доктора Саффиера вычеркнули из списков корпорации?
Он рассматривал папки в ящике.
– Путался с мальчишками в общественных туалетах.
