В каком-то помутнении рассудка он вытащил пистолет, решив, что, чем попадаться в лапы ооновцев и подыхать в камере, лучшим выходом будет сразу пустить себе пулю в лоб. Не в его правилах было сводить счеты с жизнью, потому, сунув ствол в рот, он испытал такой приступ отвращения, что его едва не вывернуло наизнанку. Уже слыша топот приближавшихся ног, он все-таки рванулся в последний раз, понимая, что это уже бесполезно.
И тут случилось что-то знакомое. Перед глазами засверкали молнии, в ушах хлопнуло – и его с силой швырнуло на асфальт. Кувыркнувшись через голову и вскочив на ноги, он оглянулся. Колючая проволока осталась шагах в пятидесяти за спиной по той же улице. Доносились удивленные голоса патрульных, потерявших нарушителя из виду. Не раздумывая над природой второго уже необъяснимого «перемещения в пространстве», он тихо двинулся дальше.
И на этот раз беспокойная судьба хранила его. Значит, придется еще подергаться. Единственное, с чем было невозможно свыкнуться, так это с целью своего отчаянного похода. Он шел туда, куда еще недавно со скрытой насмешкой вел своего странного клиента – Януша. В то место, существование которого вызывало у него если не откровенное недоверие, то по крайней мере сильные сомнения.
Остров. Загадочный, как Эльдорадо, никем не виданный, не считая, разве что, Шамана. Никогда в жизни Кот не стал бы искать легендарное место, если бы не эта проклятая болезнь. Потому что нельзя искать в Зоне Золотой Шар или Комнату желаний – стремление к такому «абсолютному сокровищу», обещающему рай на Земле, рано или поздно приведет к гибели. Все знают: Зона не любит жадных, не любит тех, кто помешан на корысти и славе, не выносит наглецов и эгоистов.
Но Зона умеет жалеть. Она принимает отверженных и слабых. Есть в этом монстре, в этой страшной твари, сожравшей немало жизней, есть в ней что-то человеческое. Если только так можно сказать про чудовище из иного мира. Наверное, поэтому Кот теперь не боялся искать недостижимое. Он был повержен, раздавлен и почти мертв.
Ему нечего терять – а потому он может спокойно искать свой Остров.
Это было странно и неуловимо символично – ведь он снова шел по тому же пути, на котором потерял прежнего искателя Острова. Наверняка в этом был какой-то тайный смысл – но он уже не мог понять, в чем этот смысл заключается. Как не мог понять, почему за ним гоняются бандиты и наркоманы, кто пытался погубить его в «жарке», кто привил ему эту смертельную болезнь.
Возможно, что-то объяснить смог бы Аким. Самый странный из его знакомых, которого даже другом не мог назвать в полном смысле слова. Потому что пророки не могут быть друзьями. А Аким был настоящим пророком.
Пророком Зоны.
Ведь трудно, даже невозможно представить себе, что это за человек – тот, кто предсказал само Посещение. Тот, кто слышит пророческие голоса, кто ощущает холодное дыхание Будущего.
Пожалуй, его бы он взял вместе с собой искать этот неуловимый Остров. Но проклятое Будущее оказалось коварным. Оно не оставило времени даже на то, чтобы позвать на помощь. И теперь он шел один, без отдыха, рискуя вляпаться в еще более крупные неприятности, сгинув в этих гиблых местах окончательно и бесповоротно. Но он также знал, что скоро, совсем скоро силы окончательно покинут его. И тогда ему не достигнуть спасительного Острова. Даже если тот действительно существует и способен излечить от смертельного недуга.
Кот шел почти что на автопилоте. Это было неправильно, чем-то походило на лотерею. Иногда он вспоминал о том, что он не салабон какой-то, он опытный сталкер. И тогда доставал гайки и начинал прокладывать маршрут, как положено. Один раз это спасло ему жизнь. Гайка весело свистнула и ушла в сторону – прямо перед носом оказалась приличных размеров «комариная плешь». Наверное, все же сработала чуйка – краем сознания он ощутил опасность этой подозрительно плоской полянки.
Но в целом со внутренним ощущением Зоны была большая проблема. Будто что-то изнутри старательно выжирало все навыки и отработанные рефлексы. Да бог с ними, с рефлексами. Кот с ужасом стал ощущать, как это проклятое нечто пожирает его самого – его силы, мысли, эмоции. «Браслеты» помогали все меньше: черные вены проступали под кожей все отчетливее, и в отражении какой-то лужи Кот почти не узнал собственного лица. Уставился на этого измученного, осунувшегося человека с темной сеткой на скулах, провел сухой ладонью по щеке.
