Через несколько минут мы снова встретились. Босс и правда сварил кофе да такой, что аромат кружил голову. Увидев меня, он протянул мне чашку, молча подставил сахарницу поближе и едва заметно улыбнулся.
Я кивнула, неловко пожав плечами.
Разговор не клеился, мысли разбегались как тараканы.
– Во сколько Эскин приедет? – уточнил Макс, вероятно, устав играть в тишину.
– В десять.
Я села на стул, взяла кружку и принюхалась. Не поднимала глаз, думая о том, что больше не стану сама задавать вопросы, сделала несколько маленьких глотков, только тогда вспомнив, что не подсластила его.
– Блин. Горечь одна, – проговорила, недовольно поморщившись.
– Это временно, – сразу отозвался Макс. – Дай мне пару дней, чтобы разрешить кое-какие проблемы. Тогда все станет прозрачней, Кир. Не всегда сразу бывает сладко.
Я вскинула брови, открыла сахарницу и демонстративно насыпала в чашку пару ложек песка.
– А, ты про это, – Минаев хмыкнул, запустил руку в волосы на затылке. – Кир… Давай начистоту. Я не хочу врать тебе.
Мне понадобилась вся выдержка, чтобы спокойно посмотреть ему в глаза.
Что ж, кажется, меня бросали. Снова. Подобное уже происходило раньше, но я умудрилась забыть, как болезненно это бывает для самооценки… и вообще.
– Соколов связывает со мной большие надежды, – продолжал Макс. – Я ему нужен, и он не скрывает, что тут два варианта: либо пан, либо пропал. То есть или я женюсь на Маринке, или валю на хер ко всем чертям с волчьим билетом, вместо погона.
– Я понимаю, – сказала безэмоционально, снова отпивая кофе. Теперь не чувствовала ничего: ни горечи, ни сладости. Безвкусица какая-то…
– Ничего ты не понимаешь!
Он всплеснул руками, прошелся к окну, зачем-то поднял графин с ромашками, покрутил его в руках, осмотрел и поставил на место, что-то пробормотав под нос.
Вернулся уже как будто совсем успокоившись. Сел на табурет рядом, подпер кулаком щеку и уставился на меня, что-то обдумывая.
Наверное, слова подбирал поласковей, чтобы сбежать из моей квартиры и остаться невредимым. Тоже не сладко мужику – рисковое это дело, бросать женщин, славящихся импульсивностью характера.
Пришлось выдавить из себя улыбку. Не пугать же пока еще начальника окончательно?
Вид уравновешенной, все понимающей женщины-мечты давался тяжело, проще было бы послать его немедленно, запереться и порыдать. До прихода Эскина как раз оставалось минут двадцать, и я бы успела выплеснуть негатив в подушку. Но вот беда – до жути хотелось услышать те самые слова. Безотлагательно. Сегодня. Сейчас.
Мол, конец, финита ля комедия. Чтобы потом вспоминать их и понимать, почему не могу пойти на попятную.
– Макс, я не маленькая, – сказала, подталкивая его к диалогу.
– О да, поверь, я знаю, – он с готовностью кивнул, усмехнулся.
– Мне можно говорить прямо, как есть. Не срослось, не получилось… Хотя по итогу было бы неплохо отметить, что дело не во мне, а в тебе. И вообще заметить, что я – супер…
Я очень старалась говорить сдержанно и ничем не выдать шквал бушующих внутри эмоций, только бы не вызывать в нем жалость. Нет уж, никакого сострадания, я же не больная какая-то.
– Кудрик, ты супер, это факт.
Он прикрыл глаза, провел по ним ладонью. Посмотрел по сторонам, увидел мою чашку и, схватив ее, выпил почти весь кофе.
Я устала ждать, посмотрела на часы, перевела выразительный взгляд на собеседника.
– Макс…
– Ты нужна мне, – выдал он тихо, со стуком вернув чашку на стол. Накрыв своей ладонью мою, продолжил: – Не просто для секса по выходным, Кир, не смотри так. Нужна… как бы это сказать? На постоянной основе. Легальной. Официальной…
– Боже, Минаев! – я закатила глаза. – Не добивай романтичную натуру внутри меня такими кощунственными методами. Чего ты хочешь?
– Встречаться. Для начала. Но…
Он снова вскочил со стула и пошел к окну.
