— Не сомневайся, мой мальчик. Можешь положиться на меня. Вот немного денег. Мистер Фрейзер оставил на сохранение, и теперь я возвращаю это тебе.
Нед тупо уставился на конверт.
— Ну, вперед. — Брент взмахнул руками в жесте, похожем на пастушеский, словно направляя им Неда в повозку. — Спасибо, Гораций.
Фостер, уже в тропическом шлеме, ответил торжественным кивком и принялся давать инструкции кучеру. Повозка накренилась и тронулась. Нед замахал рукой. Ему было и тяжело из-за того, что приходилось покидать сестру, и радостно, потому что первая часть их плана наконец-то начала исполняться. Обратной дороги не было.
Он прочистил горло и спросил:
— Сколько нам ехать, мистер Фостер?
— Если по дороге, то минут сорок. — Фостер говорил по-английски с мягким индийским акцентом.
— Мы поедем прямо в школу?
— А ты как думал?
Нед решил, что не стоит больше стараться завязать разговор с этим суровым человеком.
Путешествие тянулось, вместе с ним молчание, и вскоре Фостер задремал. Голова у него покачивалась в такт движению повозки. Кучер с самого начала пути не произнес ни слова и, по всем признакам, не намеревался этого делать. Нед достал конверт, который вручил ему Брент, и надорвал бумагу пальцем.
Внутри оказались три фунта, два в десятишиллинговых банкнотах, а остальное в монетах. В этой части света такая сумма, конечно же, — небольшое состояние. Но Нед знал, что это такое. Брент откупается. Теперь он сможет сказать Фрейзеру или любому другому человеку, который заинтересуется судьбой Синклера, что сделал для юноши все, что только мог.
Тут повозка забуксовала и остановилась. На базаре продавцы за своими прилавками уже начали готовиться к вечеру. В уши ударили сигналы клаксонов и мычание скотины, вдалеке загрохотал трамвай.
Фостер вздрогнул, очнулся и спросил:
— Что, приехали?
— В школу? — Нед нахмурился. — Не вижу…
— Нет, Синклер. В магазин. Мне надо кое-что купить.
Внезапно он разразился длинной и выразительной тирадой на бирманском. Кучер, выслушав, кивнул и спрыгнул на землю.
— Ты можешь подождать нас здесь?
— Да. — Нед испытывал некоторую растерянность. — Может быть, я могу помочь?
— Не надо, просто жди и присматривай за повозкой. Мы скоро вернемся. Хорошо?
— Отлично.
Фостер исчез в большом обветшалом строении, где продавалось, казалось, все — от горшков и сковородок до свежих продуктов оптом.
Выбравшись из повозки, Нед стал хмуро разглядывать вход в сумрачные недра магазина. Вот мелькнула спина Фостера. Тот направлялся к прилавку, расположенному в дальнем конце торгового зала. Нед безумно огляделся. Кучера видно не было. Сердце у Неда заколотилось, как молот, во рту внезапно пересохло. Вот он, шанс! Лучшего не будет. Во время всего жаркого пути парень пытался представить себе, как убежит, но и в самых безумных мечтаниях ему не могло привидеться, что его оставят вот так, без присмотра, и он сможет раствориться в городской толпе.
Не стоит больше предаваться размышлениям. Как часто повторял его отец, много думать опасно. Иногда надо действовать, полагаясь на инстинкты. Этот довод был, безусловно, в духе приключенческих наклонностей родителя. Багажа у Неда нет. Только три фунта да одежда на нем.
Боги, похоже, вняли его молитвам и ответили улыбкой. Прошло несколько секунд, и лошадь, привязанная к повозке, уже стояла одна, а Нед несся во весь опор из тюрьмы к свободе.
Несколько минут спустя из дверей показался Фостер. Прищурившись, он посмотрел против яркого солнечного света, поморгал, растянул розовые губы так, что они утончились на смуглом лице. Кучер, выйдя вслед за ним, шлепнул в повозку два огромных мешка с рисом.
— Похоже, он воспользовался приглашением, мастер? — по-бирмански спросил он, улыбаясь беззубым ртом.
— Похоже, — отвечал Фостер. — Доктор Брент будет доволен.
* * *
Неду казалось, что он может бежать без конца. Он намеренно петлял, совершал неожиданные повороты на кишащих народом улицах Рангуна. Уже давно ему не попадалось ни одного белого человека.
Наконец Нед замедлил бег и остановился. Привалившись к стене, он тяжело дышал и внезапно осознал, что вокруг царит странная тишина. Он оставил за спиной столько улиц и переулков, что теперь понятия не имел, где находится. Однако со стороны главных городских магистралей доносились звуки уличного движения, и это его успокаивало.
