— Может, ты и права, — сказала Салли. — Но это большой соблазн для мальчугана, а Эми будет лезть из кожи вон, чтобы отвоевать его у нас. Станет говорить, какая она одинокая и несчастная, скажет, что она тогда была молода и глупа и что «каждый может ошибиться», и как чудесно будут они проводить время, если Билли позволит ей делать для него все, чего бы она хотела… Ну и разные там слова — «к чему все деньги на свете, если нельзя разделить их с тем, кто тебе всех ближе и роднее…».
— Да, я знаю, трудно будет осуждать Билла, если он не устоит перед Эми. Но я верю, что он устоит, — упорствовала Эйли.
Билли пришел рассказать Салли об этой поездке с матерью.
— Она сама вела машину, — сказал он. — Иногда и мне давала баранку, и знаешь, бабушка, до чего же хороша у нее машина! Летит, как птица. Не то что у Динни — старая трясучка. По дороге в Кулгарди мы делали семьдесят миль в час. Леди Кеван только смеялась, но я немножко струхнул.
Салли отметила про себя, что Билли не называет Эми матерью.
— Она… она сказала, что хотела бы подарить мне маленький двухместный автомобиль, и спросила, какая марка мне больше всего нравится. Потом она говорила, что во время каникул мы будем с ней вдвоем путешествовать на машине — поездим по Франции, Италии, Испании. Тут я понял, чего она добивается. И мне пришлось признаться, что я знаю от Тома про ее желание забрать меня отсюда. Я ей прямо сказал, что это не выйдет. Я хочу поступить в Горное училище и стать инженером.
— Я рада этому. Билли, — сказала Салли.
— Потом она понесла какую-то околесицу, — смущенно продолжал Билли, словно его все еще озадачивало такое поведение Эми. — Стала объяснять, почему она оставила папу, каким ударом была для нее его смерть и как ей всегда хотелось, чтоб я был с ней. А вы с Томом не отдавали меня. Ох, бабушка, до чего это было нехорошо — как она плакала и просила, чтоб я простил ее и пожалел и дал бы ей загладить прошлое.
— Могу себе представить, — сказала Салли.
— Жалко было ее все-таки, — продолжал Билли. — Я вспомнил, бабушка, что Эйли просила меня быть помягче и что я сам должен разобраться во всем, и сказал: «Если вы и вправду хотите опять стать моей матерью, перестаньте быть леди Кеван, переезжайте сюда, и мы будем жить вместе на приисках. Скоро я начну сам зарабатывать и смогу позаботиться о вас, даже если нам и трудно придется и у нас не будет автомобиля».
— Неужели ты так сказал, Билли? — Салли расцвела в улыбке. — Неужели ты в самом деле так сказал?
Билли кивнул.
— Но тут она вдруг страшно рассердилась, — продолжал он все с тем же озадаченным видом. — Она сказала: «Кто вбил тебе это в голову? Уж, конечно, Том или твоя бабушка! Не будь смешным, мой мальчик. Они настроили тебя против сэра Патрика. А ведь он самый добрый и великодушный человек на свете. Конечно, он выбился в люди из низов и не очень воспитан и всякое такое… и кое-кто из здешних не может простить ему, что он разбогател и занял такое видное положение в финансовом мире. Но он с радостью заменит тебе отца и даст тебе все, что должен иметь мальчик твоих лет».
«Чтоб эта грязная свинья заменила мне отца!» — вот что я ей ответил, бабушка. Я уж тут забыл и про вежливость и про все на свете. Выложил ей все, что думаю про Пэдди Кевана и про всех таких, как он, и сказал, что когда-нибудь с ними расправятся, как с уголовниками, потому что они и есть уголовники. Я не приму от него ни гроша и вообще не желаю иметь с ним ничего общего, сказал я.
«О, да ты стал совсем красный, как я посмотрю, — сказала она и как-то странно засмеялась. — Это, конечно, дело рук твоего дядюшки. Мне следовало этого ожидать. Том Гауг всегда был этаким шутом гороховым в семье».
Тут, бабушка, я заставил ее остановить машину и вылез. «Не смейте так говорить со мной про дядю Тома, — сказал я. — Сэм Маллет говорит, что Том Гауг один из самых лучших и самых честных людей на свете. Такие, как он, рождаются раз в сто лет». — И я пошел домой прямо через заросли.
Сердце Салли наполнилось гордостью за внука. Ее привело в восторг, что он так прекрасно выдержал это испытание и сам нашел правильное решение — предложил матери заботиться о ней, если она уйдет от Пэдди Кевана, и потом без колебаний оборвал разговор.
