Когда Пэдди, наконец, ушел, Салли с опаской поглядела ему вслед и с озабоченным видом принялась убирать со стола.
— Как вам нравится это нахальство — лезет, куда его не звали! — сердито проворчала миссис Моллой. — Что-то Пэдди Кеван больно стал нос задирать последнее время.
Миссис Джерити решила, что пора отправляться восвояси.
— Мы очень приятно провели у вас время, — от чистого сердца сказала она Салли. — Мне теперь кажется, что я с вами век знакома, как Билл. Может быть, вы с мистером Гаугом выберетесь когда-нибудь к нам в Барабул? Если, конечно, Билл не надумает возвратиться на прииски.
— Он этого не сделает, — сказала Салли.
Миссис Джерити поняла, что если Билл когда-нибудь примирится со своими овцами, она в какой-то мере будет обязана этим миссис Гауг.
— Надеюсь, что нет. Спасибо вам, моя дорогая.
По дороге в гостиницу Билл спросил Динни, который пошел их проводить:
— Какого черта он там околачивается?
— Кто?
— Пэдди Кеван.
— Он теперь один из постояльцев миссис Гауг. Поэтому ей и приходится его терпеть. Но надо же так обнаглеть — лезет в гостиную без приглашения, хотя отлично знает, что у миссис Салли гости.
Билл понемногу начинал уяснять себе положение вещей.
— Гаугам, как видно, нелегко приходится. Бедняге Моррису страх как не везет. А Пэдди, я слышал, неплохо устроил свои дела. Везде умел поживиться, и теперь у него большие связи и в Калгурли и в Боулдере.
— Верно, — подтвердил Динни. — Но он как был жуликом и прохвостом еще тогда, в походах, так и остался.
— Мне показалось, что он пялит глаза на дочку Олфа Брайрли.
— Так оно и есть, — подтвердил Динни. — Только тут ему ничего не добиться. Эми без ума от Дика Гауга.
— Ты напиши мне, когда они надумают сыграть свадьбу, — мы пришлем им подарок, верно, мать?
— Непременно, — подхватила миссис Джерити, обрадованная тем, что Билл, по-видимому, почел за лучшее возвратиться домой. — Пошлем им подарочек от мистера и миссис Иегосафат. Так, что ли, Билл?
Сидя на веранде в сгущающихся сумерках, Салли смотрела, как тают на небосклоне последние багряно-медные и бледно-розовые краски заката. Парило, что в эту пору бывало довольно редко. Вероятно, к утру соберется дождь, устало подумала Салли, откинувшись на спинку старого, обитого мешковиной кресла.
Это кресло соорудил для нее Фриско из обрубка дерева, когда она приехала к Моррису в Хэннан. На редкость покойное и удобное кресло. Немало тревожных дум передумала за эти годы Салли, сидя в своем трехногом кресле, и сейчас, присев отдохнуть, она пыталась избавиться от беспокойства и ощущения беды, которые не покидали ее весь день после утренней стычки с Пэдди. Только вечером, когда Билл Иегосафат с женой были у нее в гостях, ей удалось немного рассеяться.
Ее думы текли неспешно в душном сумраке надвигающейся ночи. К пряному аромату вьюнка, оплетающего веранду, примешивался слабый едкий запах сернистого газа с обжиговых печей. Неподалеку в маленькой церквушке из гофрированного железа пели псалмы. Временами пение заглушалось дробными глухими ударами, треском и грохотом, доносившимися с Боулдерского кряжа. Там все еще работала толчея.
В доме за ее спиной было тихо и темно. Все постояльцы разбрелись после ужина кто куда. Моррис ушел подготовить кое-что к завтрашним похоронам. Динни отправился вместе с ним. Дэн еще в субботу ушел на разведку с Крисом. Где пропадает Лал, Салли толком не знала. Том еще не вернулся домой. Дик тоже.
Две летучие мыши пронеслись в сумраке мимо веранды. Так же кружили и ее мысли, не зная покоя.
Салли осталась довольна сегодняшним вечером. Приятно все же показать миссис Джерити, что народ на приисках тоже умеет быть общительным и радушным, и хорошо, что она отчитала Билла за его романтическое пристрастие к старым временам. Нельзя жить призраками былого; оно ушло, и никакая сила его не вернет. Салли надеялась, что Билл возвратится теперь на свою ферму, в зеленый холмистый Барабул-Хиллс, и бросит тосковать по приискам. Она улыбнулась, вспомнив, как миссис Джерити сказала ей на прощанье: «Спасибо вам».
Что такое нашло на Пэдди Кевана — почему он ворвался к ней, когда у нее были гости? Никогда он себе этого не позволял; он же знает, что ее гостиная не для постояльцев. Моррис настаивал на этом. Если она пускает в дом посторонних, заявил он, то они, по крайней мере, должны понимать, что их владения — это барак и столовая. Хоть одна-то комната в доме может остаться для семьи? И Салли всегда заверяла его, что никому и в голову не придет лезть к ним в гостиную без приглашения.
