— Вперед! — приказала она.
— Ты что? — возразил Чани. — Ведь не видно же ничего. Как можно идти по горам в таком молоке?
— Это ненадолго. Туман израсходовал свою силу. И вообще, пора бы тебе прекратить оспаривать мои приказы.
Чани рассердился, но протестовать не посмел, не такой сейчас была принцесса, чтобы можно было ей возразить. Синие глаза ее превратились в кусочки льда и смотрели, безжалостно прищурившись, как бы выбирая цель для удара.
— Вперед, — повторила она.
И действительно, туман быстро растаял, и братья ахнули. Все вокруг — и тропинка, и скалы, и редкие кусты — было засыпано толстым слоем снега. Где-то вдалеке шевелились еще остатки тумана, образуя тонкую, белесую, полупрозрачную вуаль, сквозь которую проступали черные громады гор и бездонные провалы пропастей.
— Вперед так вперед, — согласился Чани. — Но только скажи, пожалуйста, что это такое было?
— Сам видел — Черный Туман.
— Колдовской? — опасливо спросил Хани.
— Да, и очень скоро мы увидим, что нам всем грозило.
Рыхлый сухой снег хрустел под ногами, и не верилось, что сейчас лето, что совсем недавно было жарко. Ториль зябко ежилась, кутаясь в плащ, ее трясло, но, когда Чани, заметив это, стал снимать свою меховую куртку, она отрицательно покачала головой.
Солнце начало постепенно склоняться к горизонту, окрашивая запад в пронзительно оранжевый цвет. Легкие перистые облака полыхнули огнем. Путники продолжали подниматься на гору, но перевал не приближался. Постепенно горы подступали к самой тропинке. На их покрытых снегом склонах дрожали и переливались оранжевые и красные отблески.
Вдруг Чани, шедший первым, остановился так резко, что Ториль невольно ткнулась носом ему в спину.
— Что там? — недовольно спросила она.
— Смотри! — посторонился Чани.
Прямо поперек тропинки лежала огромная глыба черно-зеленого льда, она даже свисала над обрывом. Где-то внутри ее был виден неясный белый свет. Чани, выхватив меч, ударил глыбу, однако меч глухо звякнул, словно ударился о камень, и отскочил, не оставив ни малейшего следа, но зато едва не вывернув кисть Чани. И как бы в ответ на удар зазвенели крошечные серебряные колокольчики. Или, может, это лишь показалось Чани. Свечение внутри глыбы стало сильнее, и он, вытянув руки, медленно, как завороженный, пошел вперед.
— Не смей! — отчаянно вскрикнула Ториль.
Но было поздно, Чани коснулся левой рукой льдины. И к своему ужасу, почувствовал, что не может оторвать руку. Потом ее словно пронзила огромная холодная игла, и рука пропала. Нет, Чани по-прежнему видел ее, но пальцы больше не повиновались ему, и он не ощущал их. Чани в испуге шарахнулся назад, и лед отпустил его. Не веря самому себе, Чани осторожно потрогал правой рукой левую. Она приобрела странный мраморно-белый оттенок и стала холодной и твердой, как лед.
Чани заметил, что на глазах Ториль выступили слезы, но она быстро моргнула, и слезы пропали.
— Это я виновата, я не предупредила тебя, — проговорила она с отчаянием.
— Нет, ничего, — трясущимися губами вымолвил Чани, все еще не до конца поверив в происшедшее, — это я сам.
Тонкие пальцы Ториль ощупали его руку.
— Я не смогу снять заклятье. Это могут только Радужники. Я могу уничтожить замороженную вещь, но не освободить ее.
— Ничего, — по возможности бодро повторил Чани, стараясь не поддаться страху. — Встретимся с Радужниками, все уладится, — заключил он, хотя и не имел ни малейшего понятия о том, кто такие Радужники.
— А что это? — спросил Хани.
— Черный Лед, порождение Черного Тумана, который недавно напал на нас.
— Напал? — не поверил Хани.
— Да, напал. Я тоже не верила в это, хотя и знала; считала все это сказками, страшными преданиями. Но, оказывается, иногда сказки говорят правду. Далеко на севере живет Хозяин Тумана, которому повинуются все тучи, облака, весь туман, в том числе и самый страшный и опасный — Черный. Заклинаниями Хозяин Тумана вызывает его из темных пещер в далекой Стране Заката и направляет туда, куда устремляется его злая воля. Черный Туман заполняет воздух, проникает в дома, просачиваясь в самую крошечную щелочку, обволакивает деревья, людей и зверей. А потом произносится новое заклинание, и Туман превращается в Черный Лед, твердый, как камень, много тверже камня. И все живое, оказавшееся в Тумане, теперь остается скованным Льдом. Скованным и замороженным, и само постепенно превращается в лед. Одно только прикосновение к Черному Льду опасно. Если бы Чани держался за льдину подольше, то он весь превратился бы в ледяную статую. И я не могу расколдовать его руку, — угрюмо повторила принцесса. — Хозяин Тумана сильнее меня.
