— Даже так, — мрачно усмехнулся Арчер. — Ваш искуситель проникает всюду.
— Я не буду звонить, — заявил Дэвис. — Нет? Тогда скажите номер! — воскликнул Томас, берясь за телефон.
— Хорошо, я позвоню. Но зачем? Шрайдер наверняка мертв.
— Наверняка… Да, он мертв, но мы должны убедиться в этом.
— Не кричите, Том. Сейчас соединят, — остановил его профессор.
Через несколько секунд он заговорил по-немецки. Неожиданно замолчал, покачивая головой, затем сказал что-то сочувственным тоном и положил трубку.
— Я говорил с его вдовой. Она и семейство в трауре, пять дней назад его похоронили. Приступ ишемии. Я принес соболезнования от имени его британских коллег.
— Коллег? Гениально, док! — радостно воскликнул Томас. — Кто у нас занимается религией средневековья? Спенсер, Маккарен и Олсен? Кто-то из них наверняка знал Шрайдера близко.
… - Всего доброго, мистер Маккарен, спасибо за информацию. — Арчер положил трубку, жадно затянулся. — Отлично! Оказывается, они были друзьями. У него целых две газеты с некрологами.
— Дейв Маккарен выписывает мюнхенскую прессу? — удивился профессор.
— Нет, он их привез с собою. Маккарен присутствовал на похоронах, вот это здорово!
— Не понимаю, чему вы радуетесь, Арчер. Еще одна собственная постель…
— С ними мы разберемся. А радуюсь я тому, что у нас есть официальное письменное подтверждение его смерти. И, заметьте, с официальным диагнозом оной.
— Кажется, начинаю вас понимать.
— Ну и прекрасно. Да, скажите, кто ставил диагноз о смерти вашего отца?
— Леонард Уингз, онколог. А что случилось, Том?
— Успокойтесь, ничего. Не знаете, как мне его найти?
— Арчер, да вы что! У вас слишком буйная фантазия. Собирался целый консилиум.
— Вы абсолютно меня не поняли. Я хочу поговорить с ним… об одном человеке.
— Должен вас разочаровать. Уингз перепугался, что о разглашении им врачебной тайны станет известного, как-никак, лечил владельца контрольного пакета акций «Нозерна», — и вскоре уехал из Бултона.
— А куда?
— О, никогда не интересовался. О каком человеке вы хотели с ним поговорить, Томас?
— Можно мне не отвечать, хорошо? Поверьте, все сказанное мною не имеет никакого отношения к делу. Меня больше интересует фонд Дэвиса. Часть денег фонда уходит на содержание клиники Хаббарда. Кто принял это решение?
— Не часть, а почти весь фонд. Благодаря этому Хаббард и преуспевает. А решение принял мой отец еще при жизни матери: И ни разу его не отменял. Так что можете оставить Эндрю Хаббарда в покое.
— Пренепременно. Однако я порядком засиделся у вас. Вы завтра играете?
— Договорился утром с О'Нэйлом — хочу взять у него реванш.
— Так… С утра мне надо навести кое-какие справки, постараюсь разыскать вас на корте. Идет? Да, я бы не стал ничего говорить О'Нэйлу, док.
— Ну уж это мое дело! — вскипел профессор. — У меня нет оснований подозревать Говарда в чем-либо. Он мой друг, а не враг.
— Ваше дело, — ответил Томас. — Итак, до завтра…
— ОТЛИЧНОЕ МЕСТО, не находите?
— Неплохое, Томас.
— Еще бы. Здесь мы сможем поговорить без свидетелей. Хотите пива? — Арчер сел на уютную скамейку, стоящую в густых зарослях университетского парка. — Я купил несколько банок.
— Давайте, — ответил Дэвис, располагаясь рядом. — Странная у нас была игра, Том.
— С О'Нэйлом? Но вы выиграли. Что вас не устраивает?
— Да, выиграл. Говард явно играл вполсилы. По-моему, он просто подыгрывал.
— Вот как! А что он сказал на это.
— Ничего. Он очень тактичный человек, Том.
— И благородный. О чем-нибудь он вас спрашивал.
— Ни о чем, в том-то и дело. Да, а что это вы иронизируете насчет Говарда?
— Тактичный человек спустя восемь лет напоминает вам о вашей бестактной шутке. А с Беннетом он дружен, да еще как.
— Знаете, мы с ним играем на корте больше д лет, и я прекрасно знаю, что он беспощаден…
— Беспощаден на корте, это вы имеете в виду? — Арчер закурил.
— Ну конечно… Может, я зря грешу на него, и все дело в звонке…
— В каком звонке? — насторожился Томас.
— А вам никто не звонил и ни о чем не спрашивал? — в свою очередь спросил профессор.
— Нет, конечно. Да в чем дело, говорите. — Томас поглядел по сторонам.
— Утром, когда я уже взял сумку с ракеткой и собрался уходить, позвонил Беннет и порекомендовал мне обратиться в полицию по поводу, как он якобы слышал, кражи из моего дома. Когда я с удивлением спросил, что он имеет в виду конкретно, Беннет с при-сущей ему добродушной наглостью извинился за недоразумение, возрадовался, кстати, моему выздоровлению и посоветовал подукрепить нервы морским путешествием.
