На следующее утро с верховьев каньона повыше водопадов появились вождь Нана и с ним тридцать три воина.
Это встревожило белых людей. Вислоухий говорил им, что Потайная Дверь и Z-образная тропа являются единственным доступом в Сно-Та-Хэй. Существовал ли ещё один? Или апачи спустились по этой тропе ночью? Трудно было поверить, чтобы тридцать четыре лошади и всадники — даже индейские — могли спуститься по этой головокружительной стене во мраке. И, если каким-то чудом им это удалось, они, конечно же, не смогли бы осуществить спуск бесшумно. Но у людей Адамса опять-таки было золото, и здравый смысл повымело из их голов.
Нана, заметили они к своему облегчению, не жаждал их скальпов. Он не был настроен враждебно, а твёрдо и серьёзно. Он сказал, что они могут взять всё золото, какое унесут, и пусть быстро и тихо уходят прочь — тогда он их не тронет. Он также уведомил их, что если кто-либо попытается вернуться — умрёт на тропе, ведущей в каньон. Последнее, о чём он предупредил их, — что, если хоть один человек только покажется выше водопадов, вся партия погибнет.
Люди Адамса не стали с этим спорить. У них было слишком много золота, собранного ниже водопадов. И они отправились работать, одни — копать золото, другие — строить крепкую хижину для долговременного пребывания. Золото, как определили скауты Нана, которые не прекращали следить из укрытий на стенах каньона над водопадами, было всё опущено в яму, вырытую в земле, внутри возведённых стен хижины. Прежде чем стены были закончены, индейцы увидели, что эта яма находилась перед очагом и отверстие скрыто большим тонким плиточным камнем. Адамс лично отвечал за эту общую сокровищницу, полную золотого песка и самородков.
Пелон сплюнул и передвинул в зубах сигарро.
Ну, остальное мало отличается от легенды белых людей, заключил он. Белые утверждают, будто золотоискатели только забрели поглядеть, что там, повыше водопадов. Апачи утверждают, будто те начали копать там и мыть породу. Белые говорят, будто индейцы вероломно нарушили слово. Индейцы — что белые люди лгали, как псы, и вели себя подобно роющим повсюду свиньям.
Как бы там ни было, в лагере уже кончались припасы. Брюйер и с ним шесть человек отправились в форт Уингейт закупить их. Им дали на поездку десять дней, они не вернулись. Адамс встревожился и поднялся по Z-образной тропе к Потайной Двери искать следов возвращающейся группы. Он нашёл их: пять тел сразу же по ту сторону пуэрто. Припасы, которые они принесли с собой, были частью разбросаны вокруг по скалам, частью раскрадены убийцами-апаче. Адамс вернулся вниз, в каньон, на сердце у него было темно от страха. Он не нашёл тела Брюйера. Это случилось потому, что Брюйеру удалось избежать кары апачей. Он спрятался в яме, где они его не заметили. Весьма необычно для апачей, но Нана позднее лично признал, что это правда. Адамс и его друг Дэвидсон, который отправился с ним вверх по тропе, естественно, не думали о жизни Брюйера, а только о собственных и о жизнях товарищей, оставшихся в каньоне. И стоило: когда они достигли верха Z-образной тропы и взглянули вниз, на дно, по направлению к хижине, то увидели дым горящего сруба, услыхали вопли воинов-апачей и увидели собственными глазами, ужаснувшись, не менее трёхсот полуобнажённых индейцев, пляшущих и размахивающих скальпами на поляне у пылающей хижины. Тогда они поняли, чго никого из их спутников не осталось в живых и что им самим опасно терять время.
Тотчас же они бросились вскачь на своих конях и забрались вверх в расщелину на тропе, затаившись как лисы в норе, под корнями дерева мадроне. Апачи вскоре явились искать их, но, как и Брюйер перед тем, Адамс и Дэвидсон, видно, заручились счастьем своего бога. Индейцы упустили их. Быть может, дело было в том, что, найдя одних только лошадей так близко к пуэрто, апачи решили, что всадники пополнили число убитых снаружи. Во всяком случае, по словам Нана, они тоже спаслись.
Адамс в своей истории всегда утверждал, будто той же ночью отправился вниз, в каньон, и, прокравшись между пляшущими апачами, попытался извлечь золото из ямы под дымящимися головешками. Но он сказал, что камень был слишком горяч, а ему ещё надо было подниматься по тропе назад, чтоб успеть до рассвета, а он всё никак не мог дотронуться до раскалённого камня. Это отъявленная ложь, во всяком случае, так говорил позже Нана. Я сам, зная народ своей матери, не могу представить, чтобы Адамс, который также знал этих людей, стал бы думать о возвращении в каньон, где триста апачей из разных родов устроили скальповую пляску у изуродованных тел его тринадцати спутников.
