— Как скажешь, Глен, — прошептала она.
При звуке собственного имени Маккенна задрожал. В тот единственный раз, когда она смогла обратиться к нему до этого, было произнесено «мистер Маккенна». Так это и должно быть, чёрт возьми, сказал он себе. Нет у неё права на подобную фамильярность. Ему достаточно лет или куда как достаточно, чтоб быть ей отцом! Эту мысль следовало запротоколировать!
— Фрэнси, — сказал он строго, одновременно следя за фигурами Пелона и его спутников, — сколько тебе лет?
— Шестнадцать, — быстро отвечала она. — А сколько тебе? — Она поглядела на него, и по тону её вопроса, по тому, как смотрели её глаза, ожидая ответа, он увидел, что она прекрасно поняла его и, спрашивая, руководствовалась тем же мотивом.
Может, ей и шестнадцать. Только она не ребёнок.
— В общем, — заметил он едко, — ни много, ни мало. Мне уже тридцать, к твоему сведению.
Она кивнула, крепко сжав его руку.
— Это не так уж много, — сказала она. И по причинам, явно не связанным с волнами зноя, исходившими от солнца, палящего с гор Яки, Глена Маккенну вновь бросило в жар, и на этот раз столь явно, что, сжав челюсти, он испустил глубокий вздох.
— Что случилось? — спросила она быстро.
— Ничего, — сказал он, — А теперь тихо, и следи за кавалеристами. — Пока он говорил это, Пелон обернулся и жестом подозвал его. Он подошёл к предводителю бандитов.
— Их нет, — сообщил ему тот. — Вон, смотри туда. За той большой скалой, что между нами и водоёмом, пыли не видно. К тому же у них было уже достаточно времени обогнуть скалу, реши они погнаться за нами, пока мы ведём слежку.
— Похоже, ты прав, хефе. Что теперь?
— Не знаю, Маккенна. Я подозреваю, что проклятый Бенито Колл расскажет им всё, кроме, конечно, собственного участия в сделке. Потом кавалерия двинется за нами, вместе с Юным Мики. Тиббс у них следопытом. Этот чёртов Юный Мики! Ты знаешь — ведь ему всего семнадцать! Да, да. Ему было всего три, когда его отец отправился с генералом Круком до самой мексиканской Сьерры Мадре, чтобы попытаться вернуть Джеронимо и его чирикауа. Это было в 1883 году. Тринадцать, а не четырнадцать лет назад.
Маккенна кивнул, хмурясь.
— Я знаю из своего опыта, — сказал он, — что этой молодёжи невозможно доверять. Слишком быстро они подрастают нынче. Но не бери в голову, хефе. Ты не первый, кого дурачит ребёнок.
— Ну, по крайней мере, твой ребёнок хорошенький, Маккенна. А видел ты моего? Этого пакостника Юнца Мики? Он безобразнее своего отца, который был куда безобразнее меня, Ух! Санта!
— С обоими одни заботы, — заявил Маккенна. — Что будешь делать, Пелон?
Бандитский вождь, прищурившись, поглядел на него.
— Для этого я тебя и подозвал, — наконец сказал он. — Мне нужен твой совет. Мы подошли ещё к одному рубежу.
Взгляд Маккенны стал напряжённым.
— Ты хочешь сказать, что у тебя нет больше в достатке спутников, чтобы следить за мной, не так ли, Пелон?
— Да, так. Нужно новое соглашение. С одним Хачитой, у которого разум ползунка-ребёнка, я не могу укараулить тебя и белую девушку, как надо. К тому же мне придётся всё время караулить, чтобы Сэлли не зарезала девушку, ну и, чёрт, просто ничего не выйдет.
— Нет, — согласился Маккенна, — не выйдет. Что предлагаешь?
— Я намерен быть рассудительным с тобой, амиго. Справедливым и честным, как всегда со своими друзьями.
— Нет, не делай этого, — запротестовал Маккенна — Будь просто собой, хефе. Что за коварство у тебя на уме?
Пелон устало помотал своей огромной головой.
— Я слишком устал, чтобы отвечать на твои оскорбления. Мне следовало бы дать тебе по башке, но я этого не сделаю. А предложение моё в том, что девушку надо отвести назад, в лагерь солдат. Но я не знаю, как это сделать безопасным способом. Эти психованные солдаты-бизоны ещё подстрелят её. Их только расшевели — они как шершни: жалят всё, что ни подвернётся.
— Будь мы только уверены, что Бен Колл дошёл до них живым, — сказал Маккенна. — Но мы в неведении о том, сильно ли он ранен.
— Ранен? — фыркнул Пелон. — Бенито? Ранен? Не заставляй меня смеяться: это не весело. Чёртов мерзавец свалился с коня нарочно. Я видел, как он это проделал, но некогда было подстрелить его. Он позаботился о себе, когда представился случай, Маккенна. Он такой. Чтоб остаться с ним в друзьях, лучше действовать без него, Бенито всегда думал о себе. Потому-то и оставался в живых так долго в этом краю.
