… … …
– Андрон, а ты когда-нибудь будешь работать в раскопе?.. или ты приехал сюда…
– Ну да, я приехал сюда балдеть! Мне трава не расти! Роман взял меня сюда потому, что я великий Андрон, а не потому, что я должен тут вместе с вами ручки пачкать в античном дерьме! Роман мой друг, между прочим, скажи мне, кто твой друг, и я скажу…
– Я вот что скажу тебе. – Серега жестко прищурился, измерив «звездного мальчика» взглядом, как портной – раскраиваемую ткань. – Если ты будешь тут выкомаривать и бить баклуши – ты уедешь завтра же. Ребята говорят меж собой: хоть он и «суперстар», а работать должен наравне со всеми. Понял?
Красавец Андрон пожал плечами. В набедренной повязке, как неподдельный античный раб – даже не в плавках, – вся грудь увешана цепочками, крестиками, «куриными богами» на черных шнурках, бусами из мелких ракушек, ожерельями из абрикосовых косточек и другими «феньками», загар лаково-бронзовый, хоть сейчас ставь натурщиком перед студентами Академии художеств, – а взгляд какой презрительный, да он в гробу видал всех в этой экспедиции, в этой богадельне, землековырялке!.. – масленый взгляд, густые, как у девчонки, ресницы, вызывающая стойка – бедра и таз чуть назад, живот чуть вперед, нате, глядите, какой я мужик, блеск, отпад, – Андрон стоял перед Серегой отнюдь не как солдат перед генералом; он играл роль «звезды» везде, и здесь тоже, он так врос в шкуру «звезды», что выдрать его из нее с корнем не могло ничто. Кто это тут ему вздумал нотации читать?!.. а ну, отвали…
– Отвали, – выцедил Андрон сквозь зубы, будто выпустил марихуановый дымок. – Иди сам трудись, трудоголик. Считай, что я тут у тебя на твоем коровьем довольствии. Мне просто нравится, как варит кашу Славка Сатырос. У тебя отличная повариха. А все остальное хреновое. Не мог для работников палатки четырехместные закупить, немецкие. Живем, как в нужниках. Благо юг, жарко. Не тронь меня! Не нравится, что я волыню?.. Я, между прочим, музыкант. Я готовлюсь к концертам… учу программы…
– Знаю, знаю, – Серега махнул рукой, – как ты со Славкой готовишь программы… там, у рыбсовхоза, на бережочке!..
– Мы там едим хамсу, – не моргнув глазом, ответил Андрон и потрогал маленькую рапану на цепочке у себя на груди. – Я любитель хамсы. И кильки. Пряного посола.
Его наглые, беспросветно-черные, масленые глаза смотрели на Серегу невинно и порочно. Красивый невинный циник, не знающий о том, что цинизм неизлечим, как СПИД. Что с ним сделаешь!
– Хочешь, концерт для вас всех сделаю?
– Что, что?.. – Ковалев даже вытянулся, как гусь. – Концерт?..
– Ну да, концерт. Спою для вас. Все для вас, сударь! – Андрон раскланялся, как шут гороховый. – Кое-то из старого репертуарчика, кое-что из новья. Звиняйте, дядьку, бананив немае, то есть, конечно, музыкального сопровожденья. Ты же знаешь, мужик, что у меня есть мои ребята, и я без них как без рук, выступленья а капелла – не в моем стиле. Ну да черт с тобой. Лето, жара, эта ваша чертова Гермонасса… Экзотика! Я вам спою… еще на «бис», так и быть!
Серега воззрился на Андрона, судорожно сглотнув. Великий Андрон будет петь здесь, в дикой таманской степи! И для кого – для кучки баб и мужиков, копающихся в земле и обалдевших вконец от жары! И бесплатно! И без своего басиста Демиса, изумительной красоты грека из Афин, все болтали – «голубого», которого он подцепил на гастролях, и без своего ударника Раду, изумительной красоты молдаванина из Кишинева, что сам к нему приклеился, разогнав всех прежних ударников; и без своих двух граций – Райки и Файки Саид-Шах, дочек индийского имама и русской актрисы, черненьких девочек с шоколадной кожей и красными священными индусскими точками во лбу, на бэк-вокале, – без Райки и Файки какие были песни Андрона?!.. – и без двух тощих кордебалетных змеюк Лиры и Виктора, создававших подтанцовочный ненавязчивый фон… один! Серега вспомнил старый анекдот. «Без ансамбля! Сам, бля!.. Один, бля!..» Вот так поворот, и мотор ревет. Им всем подфартило, выходит?.. Недаром Андрон экспедиционный хлеб ест, археологическую кашу лопает.
Серега усмехнулся. Выгоревшие бараньи кудри над его лбом, как копна сена, качнулись вниз в знак согласья.
